Совсем иного рода удовольствие предоставляет членам некоего круга культуры искусство. Впрочем, как правило, оно остается недоступным для масс, полностью поглощенных изнурительным трудом и не вкусивших плодов индивидуального воспитания. Как мы давно убедились, искусство предоставляет удовлетворения, заменяющие самые древние, но все еще наиболее глубоко переживаемые культурные запреты и по этой причине как ничто другое примиряющие с приносимыми из-за них жертвами. В то же самое время его творения повышают чувство идентификации, в котором остро нуждается любой культурный круг, поскольку они дают повод к совместно переживаемым и высоко ценимым эмоциям. Кроме того, художественные произведения годятся и для удовлетворения нарциссизма, поскольку представляют достижения специфической культуры, напоминая весьма впечатляющим способом о ее идеалах.

Самая, возможно, важная часть психического инвентаря культуры даже еще не упоминалась. Это ее религиозные – в самом широком смысле слова – представления или, говоря иначе и требующими обоснования словами, ее иллюзии.

В чем же состоит особая ценность религиозных представлений?

Мы уже говорили о чувстве вражды к культуре, вызываемом ее давлением ради требуемого ею ограничения влечений. Если вообразить себе, что ее запреты сняты и, стало быть, возможно избрать своим сексуальным объектом любую понравившуюся женщину и без всяких колебаний убить из-за нее соперника либо того, кто как-то стоит поперек пути, или ничтоже сумняшеся отобрать у другого человека его имущество, какой прекрасной чередой наслаждений стала бы наша жизнь! Правда, вскоре обнаружилась бы очередная незадача. У любого другого человека точно такие же, как и у меня, желания, и он не будет обращаться со мной мягче, чем я с ним. То есть в ликвидации культурных ограничений безмерно счастливым может стать только одиночка, тиран, диктатор, завладевший всеми рычагами власти, но даже у него есть основания желать, чтобы и остальные люди придерживались по меньшей мере одной заповеди: не убий.

Но как непредусмотрительно, как, в общем-то, близоруко стремление ликвидировать культуру! В таком случае нас ожидает только естественное состояние, жизнь в котором несравненно сложнее! Природа, правда, не стала бы требовать от нас ограничивать влечения, предоставила бы нам полную свободу действий, но она обладает особым способом сдерживать нас: она изводит нас, по нашему мнению, хладнокровно, жестоко, не считаясь ни с чем, и, вполне возможно, как раз в связи с удовлетворением наших влечений. Именно из-за этих угрожающих со стороны природы опасностей мы стали объединять свои усилия и создали культуру, призванную, помимо всего прочего, обеспечить нам возможность коллективной деятельности. Более того, ее главная задача, подлинная причина ее существования и заключена в защите от природы.

Как известно, в ряде отношений культура уже и сейчас неплохо справляется с этим, а со временем, очень похоже, станет делать это гораздо лучше. Однако нет ни одного человека, заблуждающегося настолько, чтобы поверить, будто природа уже теперь укрощена. Только немногие рискуют надеяться на то, что в один прекрасный день она полностью покорится человеку. Ведь перед нами находятся природные стихии, которые, похоже, насмехаются над любым насилием человека по отношению к себе: земля, которая сотрясается, распадается на части, погребая под собой все, относящееся к людям и делу их рук; вода, во время наводнений все переполняющая и затопляющая; все разрушающий ураган; тут же болезни, в которых мы только недавно признали посягательство на нас со стороны других живых существ; наконец мучительная загадка смерти, от которой до сих пор не изобретено и, скорее всего, никогда и не будет изобретено никакого снадобья. Посредством этих сил природа, величественная, жестокая и неумолимо противостоящая нам, в очередной раз наглядно демонстрирует нашу слабость и беспомощность, от которых мы, как нам казалось, избавились благодаря культурной деятельности. Одно из немногих отрадных и воодушевляющих впечатлений, какие может произвести человечество, – это когда перед лицом природной катастрофы оно забывает о своих раздорах с культурой, о всех своих внутренних трудностях и распрях и вспоминает о грандиозной всеобъемлющей задаче – сохранить себя перед лицом превосходящей мощи природы.