Тахикардия от чужого внимания невозможна? Скажите это моему бедному сердечку.

– Ты просто не распробовала.

Псих хмыкает, упираясь ладонью о столешницу. Рядом с моей рукой. Пальцы непроизвольно дёргаются, отстраняюсь.

– Я тебя вообще не понимаю, – сосредоточенно мою овощи. – Честно. Ты просто… Ты страшный и грозный бандит?

– Намекаешь, что любишь жёстко? Запомнил. Тоже сдерживаться не планирую.

– Нет! Ты… Ты, наверняка, очень занятой мужчина. Встречи, сделки, эм, разборки там всякие.

– Предположим.

– Вот я и не понимаю. Зачем ты со мной возишься, если у тебя полно других дел. И, я уверена, хватает девушек. Которые сразу согласятся. Раз тебе важна взаимность… Они тебе её дадут. А ты вечер на меня тратишь.

И не только вечер. Но я не рискую упоминать другие побеги. Особенно зонтик в рану.

Пока всё какого-то странного равновесия достигает. Меня устраивает, что мужчина не пытается завалить на первую попавшуюся поверхность.

Это уже достижение.

Да-а-а. Так быстро мои стандарты ещё никогда не падали.

Но Псих умеет мотивировать.

– Я сам буду решать, как мне временем распоряжаться.

Припечатывает. И ответить нечего.

Я стараюсь сфокусироваться на нарезке овощей. Нож подрагивает в моей руке. Сложно собраться, когда мужчина так близко.

От него словно волны тепла отходят. Бьют в спину, прижигая нервные окончания. Дрожь расползается по моему телу.

Будто опасный хищник рядом.

Хочется сжаться, в неприметную точку превратиться. И каждый нейрон во мне нацелен на одно.

Предупредить об опасности.

Я губами хватаю воздух, не в силах кричать. Когда мощное тело Психа прижимается ко мне.

Его грудная клетка давит на мою спину, ладони оказываются на животе. Внизу, именно там, где всё пульсирует.

Я напрягаюсь, сжимаюсь, отчего ощущения становятся только сильнее.

– У меня нож.

Предупреждаю дрожащим голосом. Не вижу взгляда мужчины, но заранее не по себе становится.

Он обнимает меня со спины. И вроде пока не лапает, но… С ним я в вечном ожидании нападения.

– Всадишь в меня? Рискни.

И вроде разрешение получено, но как-то решительности всё меньше. Крепче сжимаю рукоятку, ладонь начинает потеть.

– Я в любом случае планирую взаимность. Всадить в тебя хер.

Нож выпадает из моих рук. Я сама отбрасываю его подальше. Демонстрирую, что не было у меня таких мотивов.

– Поздно, золотце. Зонтиком ты, бля, охуенно помахала. Чётко попала. За жестокость хвалю. За цель – нет.

Мир кружит, частые вдохи разрывают лёгкие. Псих резко разворачивает меня к себе.

Пальцами обхватывает мою шею, двумя пальцами умудряется надавить на мой подбородок. Заставляет запрокинуть голову.

На носочки я сама поднимаюсь. Будто тогда давление станет меньше. И чем ближе я подамся к Психу, тем менее страшно будет.

Я крошечная на его фоне. Хрупкая. И одним прикосновением мужчина напоминает об этом.

Заставляет прочувствовать себя совсем слабой рядом с ним. Незначительной.

Он может сделать всё, что хочет. А я…

– У нас всё взаимно, – усмехается кровожадно. – Так что один раз за мной. Сам выберу куда засадить.

– Псих… – приоткрываю губы. – Не надо…

– Охуенно просишь, золотце. Но в постели о другом просить будешь. Даже интересно.

– Ч-что?

– До какого состояния я смогу тебя довести. Сорвёшь голос лишь от своих просьб? Сильнее трахать, грубее. Будешь хныкать подо мной и…

– Прекрати!

Я вскрикиваю, жмурюсь. Но грязные картинки уже пляшут под веками. Он превращает всё в порок.

Мотаю головой, пытаюсь выбраться из хватки мужчины. Он притягивает сильнее, пальцы сильнее давят на нежную кожу шеи.

Я задыхаюсь. Отчаянно втягиваю воздух, пропитанный запахом Психа. Давлюсь кислородом, и его всё равно мало.