Он ни на секунду не переставал быть сыщиком и анализировать ситуацию.

– Меня убьют, – бормотала она, глядя на красные точки на бедрах. – Убьют… я чувствую!..

– Глупости. Я не дам тебя в обиду. Переночуешь у меня, а завтра что-нибудь придумаем.

– Если бы не ты…

Камилла содрогнулась, представляя себе, что ее лицо могло бы превратиться в кровавое месиво и она бы сейчас не стояла здесь, а корчилась в жутких мучениях.

Лавров любовался ее фигурой: точеные плечи, округлая девичья грудь, стройные ноги. Ему понравилось, что при тонком сложении у девушки не торчали ребра и ключицы. Пупок у нее был проколот и украшен золотой рыбкой.

– Прелестно… – восхищенно прошептал он. – Ты чудо, Камилла!.. Ты еще красивее, чем я думал…

Золотая рыбка сама приплыла ему в руки. Не пришлось долго добиваться ее благосклонности, рассыпаться в лживых признаниях и заманивать в любовное «гнездышко». Все сложилось как нельзя лучше, и в этой неожиданной простоте крылся какой-то подвох. Или у него мозги так устроены, что всюду ищут подставу.

Лавров закрыл кран, и вода перестала журчать. Он попробовал пальцами воду, – горячая, как раз чтобы согреться.

– Спаси меня, – обреченно попросила девушка. – Ты сможешь? Я не хочу умирать…

– Не думай о смерти, – прошептал он, расстегивая ее бюстгальтер. – Я же с тобой! Я рядом, Камилла… взгляни на меня, – у него закружилась голова, губы потянулись к ее шее. – Сними колье… оно намокнет.

– Оно не боится воды…

– Серебро почернеет, – шептал он, скользя губами по ее холодной коже в пупырышках. – Ты как лед… совсем холодная…

Он взял ее на руки и с плеском погрузил в ванную, осторожно, чтобы она не нырнула в теплую пену с головой. Потом он лихорадочно срывал с себя одежду, бросал на пол. Как в сцене безудержной страсти, которые показывают в кино. Его всегда смешили подобные эпизоды.

Ванна была большая, полукруглая, и когда он бултыхнулся туда, вода чуть не вышла из берегов.

«Не хватало соседей залить, – с трезвой рассудочностью подумал он, нащупывая в воде тело Камиллы и стаскивая с нее последнее синее кружево. – Надеюсь, до этого не дойдет».

Пена пахла травами и медом. Лавров обнимал девушку, ощущая здоровое физическое желание. Они барахтались в воде, пока ему не надоело целовать мыльную кожу Камиллы.

– Согрелась?

Не дожидаясь ответа, он решительно вылез из ванны, помог девушке встать, завернул ее в полотенце и понес в спальню, оставляя на паркете мокрые следы. Заниматься любовью в мыльной воде, когда все скользит и плещется, сомнительное удовольствие. Может, кому-то и нравится, но только не ему.

Камилла покорно позволила уложить себя на широкую кровать со стеганым атласным покрывалом. Все вокруг казалось ей призрачным, – и полутемная комната, и запах пены, и молодой мужчина, который спас ее, вырвал из рук убийц. Ее сознание сосредоточилось на сиюминутном удовольствии, на возбуждении и страхе, приправленных прикосновениями чужих губ и пальцев. Она прерывисто дышала, не отвечая на ласки, но и не противясь им.

В углу спальни что-то шевелилось, мерцало. У Лаврова мелькнула мысль о скрытой камере, но накануне он тщательно осмотрел квартиру на наличие записывающих устройств и ничего не обнаружил.

– Какая ты сладкая… – шептал он на ушко Камилле, продолжая контролировать себя. – Какая горячая…

Именно сейчас, в эту ненастную ночь он должен отвоевать девушку у ее любовника. Сейчас или никогда. Лучшего повода не будет. Сейчас, когда она в его власти… когда он герой, требующий награды. Когда ее ужас сильнее рассудка и страсть затмевает пережитый кошмар, о котором лучше не вспоминать.