Дальше его тон стал деловым и серьёзным. Он раскладывал ситуацию по полочкам. Так я узнала, что мне нужно заново спрятаться — и да, раздеться.

Иначе, когда он меня найдёт, это не будет считаться. Тогда можно угодить на аукцион в конце, где самых ловких девушек попросту разыгрывали. Вырученные на аукционе деньги шли выставленным на нем барышням.

Эдакий стимул прятаться получше. Хотя, судя по увиденному, до такого редко доходило. Не за тем местные дамы приходили. Да и не мой вариант совершенно. Тут за так не берут, а за деньги и подавно спать не станут.

— Он будет знать, где я, договорился с распорядителем. Тот отследит по камерам.

Только после этих слов я заметила его удивление. Парень недоверчиво прищурился и оглядел меня. Этот взгляд, кажется, входил у него привычку. Понимая, что особого доверия не вызываю, я спешно добавила:

— Я слышала их разговор. Пряталась в шкафу у входа…

И снова этот прожигающий насквозь взгляд. От него пересохло во рту, а собственная правда казалась наглой ложью. Он не верил мне. Это читалось в каждом мимолётном движении.

Судя по всему, я сказала нечто настолько невероятное, что оно не укладывалось в его голове. Хотя не могу понять разницы между тем, что должен бы со мной совершить прокурор, и тем, о чем умоляла я.

Как по мне, и то и то нарушение правил. Да только вот я не была специалистом в них. А молодой человек, скорее всего, неплохо ориентировался в местных законах джунглей.

Стиснула зубы от злости и сжала руки в кулаки. Я ещё никогда так не ошибалась, но бороться буду до конца. Если этот черноволосый дьявол — мой единственный шанс поставить на место прокурора, я им воспользуюсь.

Гордо задрала подбородок и сказала:

— Я не вру!

Эмоции на его лице невозможно было прочитать. Они словно ушли в тень, слабо отсвечивая в темноте роскошных интерьеров. Синие глаза застыли, будто он что-то анализировал и прикидывал.

Каждой клеточкой я чувствовала отголоски этой мыслительной работы. И хоть внешне он казался закрытым, по какой-то неведомой причине я все же ощущала его колебания. Да и вообще, этот мужчина заставлял ежесекундно быть начеку.

Да почему же он молчит?! Неужели сложно озвучить окончательное решение? Он вроде бы не отказал, но сейчас я чувствовала себя как уж на сковородке.

А этот мужчина подливал масла, наслаждаясь моментом. Всё-таки я была права. Прокурору с его играми далеко до человека, стоящего передо мной. Хоть разница в возрасте у них была существенной.

Кроме того, внутри закипала простая женская обида. Ведь на мою ремарку о невинности он никак не отреагировал. Представляю сколько у него таких, как я, было. Нашла чем удивить…

Молчание затягивалось, а время ускользало. Внезапно над нами раздался ещё один звонок. Что это означало, я не знала. Только вздрогнула всем телом, обхватив себя руками.

На одну секунду стало невыносимо жаль себя. Но лишь на мгновение. Потому что я не имела права на подобные чувства. Слишком хорошо знала, к чему приводит ослабление контроля.

Мужчина нахмурился и бросил на меня ещё один короткий взгляд. Прочитать, что за ним крылось, помимо смятения, было практически невозможно. Я только чувствовала, что сигнал и моя реакция на него к чему-то его подтолкнули. Ещё раз прошептала осипшим голосом:

— Я не вру. Помоги мне. А потом проси что хочешь.

— Мне от тебя ничего не надо, да и дать тебе нечего. Сама сказала, что из ценности только невинность, а это сомнительное достоинство. Но я помогу. Залезай в шкаф в следующей комнате, да поживее. Тебе придётся подождать, а мне — проверить, говоришь ли ты правду.