Спустя секунду, отыскав в тексте необходимую информацию, он вновь устремляет ко мне свои глаза, и голос его звучит мягче. Очередной ход, чтобы заполучить мое доверие? «Я твой друг, Лиза, главное, будь откровенна», – словно говорят мне его глаза.

– А какой вы ее знаете?

– Сейчас – подлой и не брезгующей влезть в семью. Как бы там ни было, официально мы еще не разведены. А раньше… Да уже и неважно, я все равно заблуждалась на ее счет, – аккуратно подбираю слова, хоть так и не могу удержаться от маленькой шпильки в ее адрес. Добрую, милую, отзывчивую, веселую Таню Петрову я уже давно мысленно похоронила, и носить цветы на ее могилу – последнее, что я стану делать в эфире популярного канала.

– В своем интервью Татьяна Петрова намекнула, что сами вы ни так просты как кажетесь. Цитирую:« Меня удивляет, когда женщина крутившая роман с другом своего бывшего мужа смеет обвинять меня в своих жизненных неудачах». Вам есть, что на это ответить?

– Разве что у нее больная фантазия?

– Речь ведь о Вячеславе Лисицком?

– Видимо. Потому что ни с кем кроме Славы из окружения моего мужа приятельских отношений у меня не сложилось.

– Тогда, думаю самое время пригласить его в студию. Встречайте: близкий друг семьи Громовых, собственными глазами наблюдавший трагедию супругов. Кого он считает виноватым в распаде семьи и почему лучший друг больше не пускает его на порог своего дома?

Раздается характерная музыка, свет на время приглушается, а как только Слава усаживается в кресло, вновь слепит мои глаза, заливая ярким свечением огромное помещение павильона.

– Здравствуйте, – одернув пиджак, Лисицкий приветливо улыбается журналисту, еле заметно подмигнув мне.

– Вы первым узнали, что брак вашего друга затрещал по швам? – с места в карьер бросается ведущий. Эфир нерезиновый, и он явно не намерен ничего упускать.

– Да, – простой ответ без ненужных пояснений. Все четко и по делу – именно так Слава намерен вести диалог.

– А вам Игорь объяснял причины такого внезапного разрыва?

– Нет. Так что его мотивов я вам раскрыть не могу. Да даже если бы знал, считаю, что это его личное дело, и если он решил молчать, не пуская СМИ в эту сферу своей жизни, мы должны уважать его решение.

– И тем не менее вы приняли приглашение на эфир.

– Да, но лишь потому, что хочу поддержать Лизу. Ни одна мать не должна разлучаться с детьми. Дети – это не оружие в войне, и чем раньше Игорь это поймет, тем быстрее вся эта шумиха уляжется.

– Скажите, а это правда, что именно вы свели их вместе? – вновь уводя разговор от главной темы, Смирнов начинает копаться в моем грязном белье. Он, купидон, да хоть черт лысый – какая разница? Как долго он намерен оставлять на закуску действительно важные вещи? Для чего пригласил сюда политиков и известных адвокатов, способных помочь мне в решении моей проблемы, если только и делает, что выясняет подробности нашего с Громовым знакомства?

– Да, – между тем доносится издалека голос Славы, и в то время как он сухо повествует о нашем с ним знакомстве, я словно проживаю свою жизнь заново: секунда за секундой, минута за минутой – словно мне сейчас двадцать два и вот-вот моя жизнь кардинально изменится…

– Какое? Это, – приложив к себе вешалку с ярко-красным мини, спрашивает Таня, – или это?

Пастельные тона ей идут больше, но прекрасно зная, что в конечном счёте она решит надеть красное, указываю на него. Устало снимаю очку, небрежно откинув их на кровать, и тру переносицу, мечтая как можно быстрее провалиться в сон. Этот день был бесконечно долгим.