Сегодня, как почти всегда, миссис Костенблатт сидела на своей террасе в кресле-качалке и обмахивалась, словно веером, рекламой китайского ресторанчика – такие рекламы каждое утро таинственным образом оказывались у дверей всех домов.

– Привет, – сказала она, увидев Лизу, и махнула ей рукой.

– Здравствуйте, – ответила Лиза. Ей нравилась миссис Костенблатт, хотя та только покачивалась в своем кресле и даже никуда не выходила – что может быть интересного в таком человеке?

– Хочешь стаканчик лимонада? – спросила миссис Костенблатт. – И печенья.

Такое предложение она делала каждый раз, завидев Лизу, только зимой вместо лимонада была чашечка горячего какао. Печенье оставалось в ее репертуаре всегда. Миссис Костенблатт качалась в своем кресле круглый год, даже зимой, укутавшись в одеяла и шарфы, от чего становилась похожей на перегруженную вешалку.

– В другой раз, спасибо, – с сожалением, как всегда, ответила Лиза. Ей было строго-настрого запрещено брать еду и питье у всех, кто не является членом их семьи. Лизе часто хотелось, чтобы это правило действовало наоборот – она с удовольствием поменяла бы печенье миссис Костенблатт на ужасную запеканку из тунца, которой ее угощала тетушка Вирджиния.

Лиза подумала, не рассказать ли миссис Костенблатт о том, что случилось с Патриком, но решила, что лучше этого не делать. Две недели тому назад на школьной перемене Лиза попыталась рассказать о прядильщиках своим одноклассницам, Кристине Миллисент и Эмме Вонг, но те подняли ее на смех и обозвали лгуньей. Конечно, в отличие от них, миссис Костенблатт слушала всегда внимательно – отчасти потому, что была туга на ухо, – но Лиза решила не рисковать.

Больше, чем врунов, Лиза ненавидела только одно – когда ее саму называли лгуньей.

В углу их двора была аккуратно сложенная кучка сосновых шишек. Лиза сама только вчера уложила их таким образом, рассчитывая на то, что они с Патриком сегодня поиграют в Шишечный боулинг. Но с ненастоящим Патриком она, разумеется, играть не станет, он наверняка найдет способ мошенничать.

Лизе вдруг страстно, до слез захотелось увидеть Анну, их бывшую приходящую няню. Уж с ней-то они обязательно сыграли бы в Шишечный боулинг! Если честно, то именно Анна его и придумала.

Прошлой осенью Анна поступила в колледж, а это значит, что работать приходящей няней она больше не может, и вместо нее у Лизы и Патрика появилась Мэнди, которая постоянно чавкала жевательной резинкой и не любила играть в игры; на самом деле она любила только одно – болтать по мобильнику. Во время рождественских каникул Анна несколько раз приходила к ним, но сейчас, на весенние каникулы, укатила куда-то со своими друзьями. Она даже прислала Лизе и Патрику открытку, но та оказалась подмоченной – очевидно, Анна писала ее на пляже, – буквы расплылись, и прочитать то, что там было написано, они так и не сумели.

Кроме той пляжной открытки, Анна прислала им два письма из колледжа и майку с рычащим медведем – в письме она объяснила, что медведь считается талисманом их колледжа.

Патрик расхныкался как маленький, когда оказалось, что майка по размеру подходит не ему, а Лизе. Кончилось тем, что он выпросил майку на время и, конечно, тут же запачкал ее кетчупом. После этого Лиза целый день не разговаривала с братом.

Лиза понимала, что это глупо, но иногда не могла не пофантазировать о том, что Анна однажды приедет и раскроет им большую тайну, и тогда окажется, что Лиза и Патрик – ее сестра и брат, что судьба каким-то образом разлучила их еще в детстве и разбросала по разным семьям.