Они негромко говорили о жизни старшего лейтенанта. Караев честно рассказал генералу все более или менее заметные моменты своей биографии. Он не сомневался, что начальник управления лучше его знает все эти моменты, но осознавал необходимость такой формы беседы, при которой генералу необходимо было получить личное впечатление. Временами казалось, что начальнику управления просто нужно писать подробную биографию старшего лейтенанта, настолько незначительные детали и подробности из жизни Караева он хотел узнать.

Его интересовали школьные впечатления Караева, рассказы о его товарищах, воспоминания о своих учителях, даже его пристрастия в еде. Услышав, что старший лейтенант любил больше всего острые и кислые блюда, генерал почему-то довольно кивнул и продолжал свои расспросы. Его интересовало, не было ли у старшего лейтенанта травм черепа в детстве, не было ли каких-нибудь скрытых шрамов и операций, словом, его интересовали все подробности, какие можно выяснить о жизни одного человека.

Они закончили беседовать в половине первого ночи, и генерал, так и не объяснив свой интерес к собеседнику, просто пожелал спокойной ночи. Караев остался ночевать прямо на даче, причем у дверей его комнаты постоянно дежурил сидевший на стуле сотрудник.

На следующий вечер все повторилось. Его вызвали теперь достаточно рано, было около шести часов вечера. И на этот раз вместе с генералом пришли еще двое людей. Один все время задавал дурацкие вопросы о снах старшего лейтенанта, спрашивал, какие чувства испытывает Караев, видя раздавленную крысу или зарезанное животное. Его очень заинтересовала история о попавшей под машину собаке соседей, которую десятилетний Амир с друзьями отвезли к ветеринару. Затем вдруг он попросил Караева пройти с ним в соседнюю комнату и снять там брюки. Смущенный старший лейтенант, не понимавший, почему он получил такой странный приказ, тем не менее вышел с этим незнакомцем в соседнюю комнату и снял брюки. После чего незнакомец попросил снять и трусы. Караев, открывший рот, чтобы выяснить, зачем это нужно, в последнюю минуту решил все-таки не задавать вопросов и покорно снял трусы. Незнакомец внимательно рассмотрел его, обращая внимание на нижнюю часть тела, и, видимо, оставшись довольным, разрешил одеться и вернуться в комнату.

Второй пришедший с генералом незнакомец все время молчал, внимательно наблюдая за ответами старшего лейтенанта. Именно наблюдая, а не слушая. Казалось, его интересовали только внешние данные молодого человека. А к концу вечера он внезапно попросил Караева пройтись по комнате и даже встал, чтобы проследить, как именно будет проходить по комнате старший лейтенант.

В этот день ему опять ничего не объяснили, лишь снова пожелали спокойной ночи. Правда, допрос на этот раз длился так долго, что они даже сделали перерыв на ужин, и молчавший все время человек почти ничего не ел, внимательно наблюдая, как ел именно Караев. Причем настолько внимательно, что Амиру просто расхотелось есть и он отказался от фруктов.

Наконец на третий день его снова принял генерал. И он был один и в хорошем расположении духа. На этот раз не было ни чая, ни ужина и вообще никаких вопросов. Генерал просто задал традиционный вопрос «как спали?» и внезапно перешел на «ты».

– Думаю, ты уже догадался, – сказал генерал, – зачем мы мучаем тебя вот уже три дня. Нам нужно было подобрать человека с такими внешними данными, как у тебя. То, что я тебе буду говорить, останется здесь. Ни одному человеку, никогда и ни при каких обстоятельствах ты не имеешь права рассказывать этого. Ни одному и никогда.