— Не надо домой, прошу вас! Нам деньги с тётей нужны! Я и так работу найду, без документов! Вон у нас официантки неофициально работают и ничего…

— То у «вас»! А здесь тебе Москва. Ишь ты, какая… Ну, а вообще, похвально, что такая упёртая. Глядишь, чего и выйдет из тебя, — она приложила палец к губам, как будто о чём-то задумалась. — Ладно. Так и быть. Оставайся пока. Но если за две недели работу не найдёшь — вышвырну! Поняла?

Я поспешно закивала и даже выдавила из себя улыбку. Дело за малым… Найти работу.

Елена Львовна оказалась не такой уж и злобной ведьмой — так мне подумалось, когда после сытного ужина мне был предоставлен целый диван.

Тёте отзвонилась. Правда, об украденной сумке ничего не сказала. У неё и так давление, не хватало ещё волнений прибавить.

— Счастье-то какое… — растянулась во весь рост и, укрывшись мягким тёплым одеялом, тут же вырубилась.

*****

Я зашёл в спальню и, включив свет, обнаружил Катю лежащей на полу «звездой».

— До кровати дойти сил не хватило? И что ты забыла в моей спальне? — не удержался от сарказма, хотя эти её постоянные психи уже порядком подзаебали.

Как будто в детский сад нянечкой устроился, блять.

И началось это с тех пор, как я разрешил ей ходить на какие-то сраные курсы актёрского мастерства.
Видимо, там только и учат, как правильно бухать после премьеры.

— Я в театре играть хочу… — села на полу, раскинув ноги в стороны ещё шире, тем самым демонстрируя отсутствие белья под халатом.

— Моя баба не будет актрисулькой. Поигралась и хватит. Достаточно того, что ты в прошлом была шлюхой, — подошёл к ней и приподнял лицо за подбородок. — Усекла?

— Я ненавижу тебя, Север. Слышишь? Ты хренов ублюдок, — шепчет, глядя мне в глаза. — Видеть тебя не могу уже. До тошноты бесишь!

— А ты бухай поменьше. И отсасывай с закрытыми глазами, — хватаю её за волосы и, запрокинув голову, расстегиваю ширинку на своих джинсах.

Она послушно берёт в рот член, впрочем, как всегда.
Проводит языком по стволу и заглатывает до основания.

И смотрит мне в глаза, грёбаная сука, не моргает даже.

— Это твоя самая охуительная роль, Катя.

4. ГЛАВА 3

Что-то не так.
Задницей чую.
А чуйка меня редко подводит.
Вроде бы и нормально всё, то есть, всё, как обычно. Дела идут, разборки стихли давно. Но у меня стойкое ощущение, что-то вскоре произойдёт. Причём это что-то кардинально изменит мою устоявшуюся жизнь. А мне нахрен такие пируэты судьбы не сдались.

С утра проснулся, как чумной.
Вроде и выспался, но как-то странно себя чувствую.

— Завтракать будешь? — Катерина поставила передо мной тарелку с яичницей и с с видом примерной жены уселась напротив.

Завтрак.
Милая улыбка и почти не скрывающее тело платье.

— Сколько? — беру в руки приборы, наблюдая за тем, как её лицо преображается в маску разочарования.

— По-твоему, я только ради денег могу…

— Сколько? — повторяю вопрос, хотя, в принципе, ответ на него и так знаю, плюс-минус пару тысяч.

— Тридцать, — прячет глаза за чашкой, из которой пьёт кофе, не исключено, что там не только кофе.

— Рублей?

— Угу, — подозрительная какая-то она сегодня.

Либо с утра пораньше успела накидаться и теперь притворяется трезвой, либо опять какая-то блажь в голову влезла, вроде той, где она в театре играть хочет.

— Ты мне не нравишься, Катерина. Говори сразу, что задумала, чтобы потом неприятных сюрпризов не было, ни для меня, ни для тебя.

На секунду в её глазах появляется испуг, но Катя живёт со мной долгие годы и уже научилась надевать маску похуизма, когда это необходимо. Умница.

— У нас в школе будет спектакль… У меня главная роль, — уголки губ дёргаются в улыбке, но она тут же исчезает, стоит Кате посмотреть на меня. — В общем, я платье новое хочу купить. Оно как раз подходит…