Следак усмехнулся своими жёлтыми зубами, а я перемахнул через стол и взяв в захват его жирную шею, сдавил. Тот захрипел и дернулся к заветной кнопке, но не успел.

— Сиди, тварь! Сколько тебе заплатили, чтобы ты меня на зону упёк, а? Или меня в СИЗО ещё грохнуть должны?! Отвечай, сука!

— Если меня убьешь — на пожизненное сядешь! — хрипел сморчок, извиваясь. — А так тебя всего лишь на несколько лет хотят устранить, чтобы… Чтобы…

— Говори, сука, зачем?!

— Твои земли хотят. И всё! Они даже не захотели тебя мочить… И адвокат их будет в любом случае. Тебе не выбраться, Север. Не в этот раз…

Не захотели мочить? Соссали, скорее. Узнаю дрожащую руку Синего — бывшего законника, а ныне якобы честного бизнесмена. Трус грёбаный. Он боялся меня трогать, пока я был на воле. Знает, что Севера не так-то легко свалить. Сейчас не девяностые, когда всё решалось с помощью поножовщины. В наше время умнее надо быть, изворотливее. Продумать всё до малейших деталей, а потом грохнуть противника в самый для него неожиданный момент.

Только вот тут Синий маленько прогадал. Я знаю, что он попытается завалить меня в СИЗО. На крайний случай уже на киче. Но он попытается. Потому что знает, если я выйду — ему не жить.

Сдавил шею следака сильнее и он задёргался в конвульсиях.

— Я так понимаю, под залог до суда меня тоже не выпустят?

— Ни в коем случае… Все куплены… Судья тоже… Тебя твои же волки окружили, Север… А будешь рыпаться, Синий твою бабу порешит… С которой живешь… — и заглох, когда я сжал руку до упора.

— Слушай меня, тварь! Если хоть один шакал приблизится к моей семье, я порешу всех вас! Тебя в последнюю очередь! Я буду скармливать вам ваши же кишки вместе с дерьмом! Ты понял меня, сука?! И Синему скажи, я доберусь до него, сколько бы не прошло лет! А теперь дай мне позвонить, а то шею сверну!

Мент закопошился в кармане, покряхтывая, пытаясь воспользоваться моментом и вдохнуть побольше кислорода.

Каждый гудок, казалось, длится вечность и я ослабил захват, чтобы ментяра не сдох. Уж его смерть мне сейчас не выгодна. Я потом доберусь до них. Всех.

Стеша долго не отвечала и мне выть хотелось. Жуткие картинки проносились в голове со скоростью света и ни одна не радовала.

— Какие люди! — закаркал в динамик ублюдок. — Наш будущий папочка звонит, слышишь, Стешенька?

Вполне ожидаемо вместо Стеши ответил Синий. Тварь.

— Слушай сюда, гнида! Я сгною тебя в отстойнике, если хоть пальцем её тронешь!

— Это ты меня послушай, Север. Я уважительно отношусь к беременным женщинам. Но это только пока… Пока ты не дёрнешься. А когда дёрнешься — грохну твою шалашовку, понял? Твоё отребье из её пуза вырежу и пришлю тебе посылкой. Так что, будь хорошим мальчиком и я отпущу твою тёлку сразу же, как тебя повезут по этапу. А теперь, Стешенька, поздоровайся со своим папиком, — ублюдок мерзко заржал и его голос сменился Стешиным.

— Матвей! Я люблю тебя, слышишь! Люблю! Даже если они меня убьют, знай, что я люблю! — мелкая истерила и плакала, а я, блядь, нихера не мог поделать.

Не мог забрать её из граблей ублюдка Синего. Не мог защитить мою кошку. И от этого грудь разрывало, наизнанку выворачивало. Но не время для эмоций. Когда ты ранен и окружён шакалами, ни в коем случае нельзя показывать свой страх — сожрут тут же.

— Слушай меня, маленькая. Очень внимательно слушай. С тобой всё будет хорошо. Я сейчас же вызову Яра и он тебя заберет, а ты не истери и делай все, что тебе скажут. Береги нашего ребенка.

— А ты… — связь оборвалась, а я машинально сжал руку, которой удерживал следака.