— Кому? Тебе? Я все детство играла с бабушкой в домино, так что у тебя нет шансов, — парировала я, заняв место напротив, а Эля уже разминала мне плечи, как перед боем.

— Сделай его, чика! — прошептала на ухо.

— А говоришь, не помнишь, как играть. — усмехнувшись, Андрес перемешал домино. — Врунья ты, espina…

— На что играем?

— Выбирай сама. Чего тебе хочется? Помимо меня, конечно, — у меня даже глаза на лоб полезли от такой наглости. Парни, рядом с ним захохотали, а он только широко улыбнулся.

— Никогда не питала страсти к павлинам! Но раз уж ты такой самоуверенный, то почему бы тебе не станцевать здесь для всех стриптиз, когда проиграешь? — теперь была моя очередь с вызовом вскидывать бровь.

— «Если», ты хотела сказать.

— Нет, я все правильно сказала!

Слегка прищурившись, он, казалось, на секунду задумался, но потом развел руками и согласился.

— А ты, Эмилия, когда проиграешь, поцелуешь меня. Тоже здесь и при всех. — Я задохнулась, и сердце даже на секунду ухнуло вниз. Где–то в глубине души я даже обрадовалась такому его желанию, но потом поняла, что это только стеб, и он снова ищет повод сделать из меня посмешище.

— Договорились, поцелую!

Первую партию я выиграла, и была дико окрылена этой победой, настолько, что не поняла, что меня виртуозно обводят вокруг пальца. Вторая была тоже за мной, да и третья тоже. От победы меня отделяло всего четыре партии. По правилам игры нужно выиграть у соперника семь партий, но с четвертой началась настоящая игра. Дав мне почувствовать вкус победы, даже не вкус, а легкий запах, у меня её, не прилагая особых усилий, вырвали из рук, оставляя лишь легкий шлейф. Теперь уже мне стало понятно для чего затеялась вся эта игра. С самого начала Андрес знал, что я облажаюсь. А я, за своей слепой гордостью и желанием поставить его на место, не поняла этого подвоха. Была бы умнее, сразу бы отказалась, но теперь пришлось подняться с места, и подойти к нему, чтобы выполнить это гребаное желание. Он даже встал с пластмассового стула, противно скользнув тем по асфальту, и усмехнулся свысока. «Зараза, как же я тебя ненавижу, сволочь ты такая», — так и хотелось произнести сейчас, но все, что нужно было сделать — это поцеловать. Пухлые губы были настолько близко, что я на мгновение даже перестала слышать смешков сзади от его «группы поддержки», и грубые высказывания Элины на его счет, которые она выкрикивала со своего места. Мне показалось, или он и сам немного напрягся? Черные улыбающиеся глаза сверлили меня насквозь, оживляя в животе бабочек.

Собравшись с силами, я привстала на носочки, и когда Андрес начал наклоняться навстречу, на секунду пожалела о своем решении. Настолько опьяняющим был его аромат и завораживающим взгляд, что перехватило дыхание. Но нет, я все же обхватила нежно его лицо ладонями, а потом притянула к себе, чтобы оставить легкий чмок на загорелом лбу. Проигнорировав удивленный взгляд, отпустила его, хотя и с очень большим нежеланием. Хотелось наоборот, провести пальцами по этой небритости и погладить такое чертовски идеальное лицо, которое снится мне в кошмарах, но не так... Не когда он делает из меня дуру, а я продолжаю думать о нём... Реально, как последняя дура…

— Эй, так не че... честно — икнув, пьяно выкрикнул кто–то сзади, — Речь шла о п... по… поцелуе! Не засчитывается!

— Ну почему же? Я поцеловала его, — ответила я, продолжая смотреть в черные омуты. Казалось, он даже не смущен, что я сделала все именно так. Искры в глазах горели ярче прежнего, а губы то и дело грозились растянуться в широченной улыбке. Вот что он за человек? Я же отплатила ему той же монетой, думала, будет рвать и метать, а он стоит и лыбится.