В конце концов, ноги сами привели меня коротким путем через знакомые дворы в сторону моего бывшего дома. Во мне тлела смутная надежда: встречу отца, и мы с ним поговорим по душам обо всех нюансах этого странного дела. Один на один.

Но мои мечтам не суждено было сбыться. Вывернув из-за угла серой пятиэтажки, которая стояла перпендикулярно нашему многоквартирнику, я чуть ссутулился, стараясь быть незаметным, прошел по тропинке до угла следующего здания. Лавочка возле нашего подъезда пустовала. Причем отсутствовали даже тетушки среднего возраста, которые вечерами любили посплетничать на скамейке, щелкая семечки.

Кстати сказать, семки подсолнечника, семАчки (непременно именно так), семухи на Кубани – это особый вид искусства, как кумыс в Казахстане. Разной прожарки, чистые или немытые, крупные «пузанки» или мелкие «белочки». Мы в детстве знали всех бабулек, которые торговали самыми вкусными жареными семечками на кварталах по дороге к морю, возле парка, на стихийном военно-городском рыночке.

Мелким я очень любил упросить бабушку налузгать мне миску семок, чтобы затем запустив ладошку в тарелку, сгрести жменьку бубушек (очищенных зернышекк), запрокинуть голову, закинуть их в рот, чтобы ни одной не потерять, и жевать, раздувая щеки от наслаждения. Вкуснотища!

Семачки – это отдельная любовь. На зиму моя семья, да и не только наша, обязательно запасалась сырыми крупными зернами, чтобы зимними вечерами жарить их на чугунной сковороде. После прожарки семки обязательно высыпали на газетку еще горячими, чуть остужали, затем заворачивали в бумагу и укутать сверток в покрывало, или засовывали под большую подушку, чтобы настоялись.

Затем семечки доставали, пересыпали в большую глубокую тарелку или оставляли в газете, и наслаждались вкусом. Обычно мы с родителями собирались в зале и смотрели интересное кино по телевизору, или играли в лото, щелкая семечки.

«Маслобойня заработала», – шутила мама, накручивая из газеты три пакетика для шкурок. Скорлупки всенепременно нужно было сплевывать в кулек, ни в коем случае не расщелкивать пальцами. Это как с варениками: вишня для них обязательно берется с косточками. Просто потому что так вкуснее.

С тех пор так и повелось в моей жизни. Пару раз в месяц всегда покупаю большую пачку семечек в супермаркете, чтобы провести вечер в компании хорошей кинушки или книжки. Лузгая зерна и добывая бубушки.

В моем времени бабульки с кварталов исчезли вместе с железными тазиками, до краев наполненными семками, накрученными кулечками под больший или маленький стаканчик, и желтовато-коричневыми петушками на палочке, которые старушки варили дома из сахара. А вместе с ними испарились с кварталов уличные водопроводные колонки, исчез провинциальный колорит кубанского приморского городка.

Я прошел через собственный двор, поглядывая на окна, в которых горел свет. Значит, мы с родителями дома, готовимся ко сну. Точнее, спать скоро отправят меня маленького, а отец с матерью скорей всего еще посидят под телевизор, обсуждая прошедший день и строя планы на завтра, почитают и лягут спать.

Столько лет прошло со дня их гибели, а я до сих пор скучаю и корю себя за то, что редко бывал у них в гостях. Работа, работа, бесконечная работа… Даже Галка не могла мне объяснить важность семейных встреч, хотя очень старалась.

Иногда жена ворчала, что семья для меня как отдельная форма жизни, словно не люди. И во время катастрофы я кинусь спасать родню в последнюю очередь. Потому что люди – это пострадавшие, а семья – она никуда не денется, на то она и семья. М-да… Ошибочка вышла, Алексей Степанович, большая такая жирная ошибочка. Хотелось бы исправить, да поезд ушел и не обещал вернуться.