- Лида, зачем ты так? - расстроилась мама.
- Нин, Рина умная девочка. Ну, не красавица, ну в очках. Так мы тут все не с подиума. Школа закончится, и что дальше? Пристроиться куда-нибудь наряды считать или в наш хлебный продавцом? Перспективы-то какие? - жестко произносила тётя, глядя в окно. - Смысл ей врать сейчас, Нин? Мы перебиваемся с хлеба на картошку. И то, спасибо тому клочку земли с убогой сараюшкой, который мы громко зовём дачей. Думаешь, она не поймёт, что одевается лишь бы не драное и тёплое, что зимние сапоги ты ей берёшь на вырост на три года, да даже оправа у очков у неё из тех, что не каждая бабка себе возьмёт. Очки и сами по себе не украшение, а эти просто её уродуют!
Тот разговор, больше кстати не повторявшийся и не такой уж нравоучительный, зародил во мне горячее желание получить это образование и "выбиться". Как будто своими словами тётя развеяла какую-то пелену перед глазами. И я увидела что и ремонт в квартире мой ровесник, и одежда, как указала тётя "лишь бы". И мама никогда не ходит в отпуск, а берёт компенсацию. Да и все смены подработок всегда её. Именно этот разговор разбудил во мне то самое тщеславие. А подаренные мамой на восьмое марта очки в модной тонкой оправе, чудесным образом превратившие очки в украшение, сформировали цель.
- Мам, они же наверное очень дорогие, - обняла я маму, перестав крутиться перед зеркалом.
- Я компенсацию в этом году взяла пораньше. Да и на конец марта у нас много смен, которые некому закрывать. Так что брешь в бюджете затянем. - Похлопала меня по рукам мама и сжала моё лицо в своих ладонях. - И знаешь, Лида не права. Не понимаю, как это никто не видит насколько ты красива?
- Мам, просто я твоя дочь! - засмеялась я и пообещала. - Я выучусь, правда. И найду хорошую работу. Я смогу получать столько, что моя семья ни в чëм, ни будет нуждаться. И отпуска будут, и ты вообще у меня работать не будешь!
Вернувшись в школу и на курсы, я начала расспрашивать о вузах в нашем городе. Лучшим считался университет экономики и права. И состоял он из двух корпусов, в одном размещались правовые факультеты, во втором экономические. Большое административное здание со ступенями, оканчивающихся на небольшой площади с двумя рядами фонтанов и три здания позади учебных корпусов. Два отводились под общежития, а один, старейший корпус университета был большой трёхэтажной библиотекой, где третий этаж отводился под читальный зал.
Своё звание лучшего университет каждый год подтверждал победами своих студентов в десятках конференций, а дипломные работы многих становились пропускным билетом в экономические и правовые отделы администрации не только нашего города. Многие выпускники, прочно осевшие в столице страны, часто навещали Альма-матер.
Стоимость обучения тут впечатляла. Но, был один очень важный ньюанс. Сотрудники университета получали пятидесятипроцентную скидку. И оставшаяся часть казалась уже подъёмной. По крайней мере мне. И мне очень повезло, что восемнадцать мне исполнилось в конце ноября. Поэтому с середины марта я стала уборщицей в университете. Тётя Лида тогда не смогла скрыть своего изумления.
- Прости, кем ты устроилась? - скривилась она.
- Я получу скидку, а зарплату смогу откладывать. И оплачу своё обучение, - радовалась я.
- И потом везде, куда бы ты не пришла, в документах будет вылазить, что ты уборщица?- спросила меня она. - Что-то там было такое в народной мудрости, про платье с нового...
- Тебе бы, Лида, эту мудрость вспоминать! - вдруг резко и зло, как никогда раньше, ответила ей мама. - И что, что уборщица? В любом случае лучше, чем проститутка!