Эли не сомневался, что многие так и считают. И, честно говоря, его шансы на успех, конечно, многократно возросли, когда он переехал к Юнгам. В противном случае ему суждено было бы прозябать в приюте, и он был благодарен судьбе и приемным родителям – благодарен за стабильность, за семейный уют и крышу над головой, за то, что получил отличное образование в одном из ведущих и престижнейших университетов США. Но за все, что создал и чего добился впоследствии, Эли должен был благодарить лишь самого себя. Когда он только создавал «Хьютон хотелс энд резортс», Юнги предлагали финансовую помощь в размере нескольких миллионов, но начинающий бизнесмен не взял у родителей ни цента.

Эли снова глотнул отличного виски, посматривая на вход в обеденный зал. Ракин, за которым не водилось привычки опаздывать, должен был скоро подойти, так как было уже почти шесть часов вечера.

Поигрывая остатками виски в стакане, Эли снова принялся анализировать свое текущее положение. Итак, в его активе любимые приемные родители – представители старинного почитаемого рода, на которых всегда можно положиться. Он основатель и руководитель успешного предприятия, вошедшего в список пятисот крупнейших корпораций по версии журнала «Форчун». И теперь для полного счастья недостает только жены и детей. Осталось завести семью, и тогда можно будет с полным правом считать, что жизнь удалась, что он – воплощение американской мечты, или, по крайней мере, его собственной разновидности этой мечты.

Женитьба на Лаурель должна была стать первым шагом на пути к реализации проекта «семья», но теперь он оказался отброшен на два шага назад. Конечно, время еще есть. Ему всего-то тридцать пять. Как гласит статистика, мир просто кишит женщинами, рыщущими в поисках состоятельных и порядочных мужчин. Надо только убедиться, что та, которая ему попадется, будет заинтересована в нем самом столь же, сколь и в его состоянии и порядочности.

– Крепко же ты задумался! – вдруг раздался рядом низкий мужской голос.

Эли поднял голову и увидел, что Ракин, которого он так долго дожидался, устроился напротив него за столиком и откинулся на кожаную кирпично-коричневую спинку диванчика.

После гибели родителей Ракина воспитывали дедушка и бабушка по отцу. Рос он в Дохе и от отца, уроженца Катара, унаследовал черные как смоль волосы, карие глаза и смуглую кожу. Но, будучи также наполовину американцем, Ракин все каникулы проводил с семьей матери в США. Он совершенно свободно и комфортно чувствовал себя в обеих странах и культурах.

– Какие-то проблемы с бизнесом? – поинтересовался он и поднял руку, подзывая официанта.

– Если бы. Не так все просто, – пробормотал Эли.

Ракин вопросительно поднял бровь. Они дружили уже достаточно долго, чтобы порой обходиться без слов. Ракин знал, что если Эли сочтет нужным поделиться с ним своими трудностями, то сам в свое время все расскажет, и вытягивать из него информацию не нужно.

– Давай сначала сделаем заказ, – предложил Эли. – Заодно обсудим, что там с поставками постельного белья в Сибрук-Айленд. А там, глядишь, я созрею рассказать тебе, как прошел мой день. – Он определенно чувствовал, что должен сначала поесть и выпить тоже. Еще пара порций виски не помешает.

Они заказали спиртное и, дожидаясь, пока принесут напитки, изучали солидное меню в кожаном переплете. Ракин тоже попросил виски, чему Эли удивился: он-то понятно с чего на алкоголь налегает, но, похоже, не только у него выдался трудный денек.

Наконец, оба зажали в руке по стакану и замерли, выжидающе уставившись друг на друга. Через несколько секунд рот Эли искривился в ухмылке, Ракин усмехнулся в ответ, и оба засмеялись.