– Я уже здесь.

Рядом с Эйвери стоит запыхавшийся Уолт Беннет, и слегка нахмурив брови, смотрит на меня. Они дружили, но поругались в прошлом году, когда мы с Эйви были еще вместе. Здорово, что они помирились.

– Не знал, что ты вернулась в театральный кружок, – говорю я.

Эйвери качает головой.

– Ой, нет, я просто немного помогла со сценарием. Уолт попросил.

– Круто. – Смотрю на нее, затем на Уолта, который переминается с ноги на ногу.

– Эм, – он смотрит на нее и снова на меня. – Мы можем опоздать.

Эйвери кивает ему и обращается ко мне:

– Да, мы идем смотреть фильм.

– О, здорово. – Я отступаю назад. – Я на самом деле тоже опаздываю. Ну, увидимся?

Уолт кивает и идет к своей машине. Эйвери все еще стоит на месте и смотрит на меня.

– Да, конечно. Увидимся.

Эйвери идет в кино с Уолтом. Но они ведь и раньше дружили. Почему меня так волнует статус их отношений сейчас? Я уже говорил, что я жуткий эгоист. Ведь все дело в том, что я хочу быть тем, кто будет находиться рядом с ней в тот момент, когда она будет возвращаться. Ведь как бы я себя ни убеждал, что все дело было не только во мне, я все равно виноват. Очень виноват перед ней.

И сейчас Эйвери возвращается, а я не тот, кто ей в этом помогает. Это мучает меня. Но я рад. Рад, что она вновь улыбается, смотрит фильмы, садится за руль «Тахо». Я счастлив за нее, но внутри меня образуется огромная дыра, заполнить которую мне совершенно нечем.

Эйвери

– Давай закажем еще? – предлагает Уолт, отодвигая учебник в сторону.

Я смотрю на наши пустые тарелки и стаканы. Вообще-то мой желудок уже достаточно наполнен, но я очень долго не ела блинчики «Маки».

– Давай.

Уолт расплывается в широкой улыбке и подскакивает с сиденья.

– Я даже сам принесу.

Я смотрю ему вслед и не могу удержаться от улыбки. Даже не знаю, как так вышло. На данный момент, Уолт – единственный человек, с кем я могу быть самой собой. То есть той, которой я стала. Уолт не смотрит на меня, словно я новичок в школе. Бывают моменты, когда он шутит, как прежде, но тут же замолкает, в ожидании моей реакции. Я делаю вид, что не замечаю этого. Мне нравится вспоминать наши шутки и смеяться над ними. К тому же прошло не так много времени. Всего несколько месяцев. Но как же они изменили нас всех.

С Карой и Грейс все еще туманно. Им сложно принять меня, но они пытаются. Я не хочу себя навязывать, мне неловко о чем-то говорить, нужно еще время и это нормально. Так говорит доктор Бордман, к которому я все еще хожу.

Уолт возвращается с двумя порциями блинчиков, политыми кленовым сиропом. У меня снова текут слюни, когда он ставит одну порцию передо мной.

– Боже, почему они такие вкусные?

Уолт кивает.

– Да уж, я буду по ним скучать.

Мы едим молча, наслаждаясь теплом блинной и тихой музыкой инди. За окном все так же холодно, но весна уже близко. Все меняется. На прошлой неделе я подала заявку в колледж в Эдмонтоне. Ноэль уже решил, что мы будем вместе снимать квартиру. Я найду работу, и мы постараемся оградить папу от лишних трат. Пока планы такие. С командой Ноэля, в которой он будет играть с каждым становится все яснее. Он останется в Эдмонтоне и не уедет в другой город, чего я боялась. Наконец-то мы снова будем вместе.

– Уверена, в Виннипеге тоже есть блинные, – говорю я.

Но Уолт отрицательно качает головой.

– Но не такие, как «Маки».

– Придется привыкать.

– Эй, еще февраль.

Мы смеемся, продолжая поедать блинчики.

– А ты уверена на счет Эдмонтона? – внезапно интересуется Уолт. Он отставляет в сторону пустую тарелку и, вытирая рот салфеткой, пристально на меня смотрит.