- Ма, - дернула я ее за рукав, - пойдем, поговорить надо. Наедине, - почти прошипела ей на ухо, когда она вознамерилась подхватить Кириллова под локоть.

- А ты, будь добр, натяни хотя бы штаны, - обратилась я к Сашке, подталкивая маму к дверям своей спальни.

Тот с пониманием кивнул и скрылся в ванной комнате. Кажется, можно было выдохнуть, потому что лицезреть его торс было слишком, особенно после нескольких месяцев воздержания, когда обнаженных мужчин видишь разве что в рекламе гелей для душа.

- Варя, - заливаясь румянцем, начала тараторить мама, - где ты подцепила такого красавчика?! Он, он… - начала размахивать она руками, похоже, это у нас семейное, - такой сладкий, как меренга.

Я закатила глаза, поражаясь маминым метафорам. Видимо, Кириллов пронзил ее сердце, хорошо, что папа не был свидетелем этой сцены.

- Мам, - оглядываясь на дверь, прошептала я, - он не мой парень, - кажется, или в моем голосе прозвучали тоскливые нотки?!

Нет, такого точно не могло быть. Кириллов просто друг, очень даже симпатичный, но всего лишь друг. О чем-то ином мы никогда не думали, даже не заговаривали на эту тему. Да и представить было сложно: меня такую нескладную и этого красавца вместе. Только мама не жаловалась на фантазию, и, кажется, начала парить в облаках, представляя, как будет хвастаться перед подругами, демонстрируя его снимки.

Мама шикнула в ответ, доставая из кармана мобильный. Прижав его к уху, она сделала мне жест молчать, и принялась расхаживать по комнате.

- Мам, - попыталась я в очередной раз донести до нее истину, пока все не зашло слишком далеко, - он просто мой друг.

Но она отказывалась меня слушать и слышать. Вместо того, чтобы сесть и спокойно поговорить, мама заткнула второе ухо ладонью и принялась с восторгом рассказывать папе о событиях сегодняшнего утра, добавляя от себя незначительные детали.

 Я взъерошила свои волосы и плюхнулась на кровать, начиная рассматривать потолок, будто желала найти там ответы на свои вопросы. К словам родительницы уже даже не прислушивалась, понимая, что вскоре предстоит разговор и с папой. И получится ли докричаться до него – вопрос!

- Варя, - наконец-то отложив телефон, улеглась мама рядом со мной, крепко обнимая за плечи, - я так рада за тебя, так рада. Только не раскорми его, умоляю тебя. Не порть такое божественное тело углеводами.

Вместо слов с моих губ сорвался стон, и я нахлобучила на свою голову подушку. Оглохнуть и ослепнуть, вот, пожалуй, чего мне сейчас хотелось.

- Мама, ты все неправильно поняла. Не выслушала, а сделала выводы. Мы не встречаемся. Мы даже не целовались ни разу. Мужчина и женщина могут просто дружить.

- Конечно, - согласилась мама, - если только один из них… В общем, неважно, - взмахнула она рукой, отодвинувшись от меня, дабы позволить своим мохнатым «детям» устроиться между нами. - Время покажет, к тому же для вдохновения очень полезно, чтобы такой мужчина щеголял по утрам в одной набедренной повязке, демонстрируя мускулатуру. Кто знает, Варя, может и тебя такую бесчувственную, - хихикнула она, потрепав загривок Надин, - данная картина впечатлит настолько, что ты не будешь терять время, а переключишь свое внимание с десертов на живого человека. Я б переключила, - прыснула она, закидывая ногу на ногу.

- Какой кошмар, хорошо, что тебя не слышит папа.

- Он привык, - фыркнула она, как ни в чем не бывало, - но все равно ему об этом знать необязательно. И да, кстати, кормить в этом доме завтраком собираются или нет?!

Я пробубнила что-то невнятное, пообещав маме, что через полчаса накормлю всех. Для начала неплохо бы привести себя в порядок и попытаться вернуть душевное равновесие.