– Я так понимаю, он из Монако?

Я снова кивнула, чувствуя то, что Элине он уже нравится.

– Что ж, я удивлена, но ты оказалась не так безнадежна, как я думала, – Элина присела на мою кровать, ее взгляд был почти пропитан нежностью. – И я рада… Буду рада, если отдам тебя в руки такого состоятельного, благородного мужчины. Уже так и вижу в газетах заголовки…

– Элина!

– Я даже готова забыть те ужасные фотографии, что видела, и вновь разговаривать с тобой.

О Боже, какая честь!

– Тебе важно только это?! Что напишут в журналах?! – я сорвалась на крик, ударив кулаком по матрацу.

– Конечно нет, дорогая, – меня чуть не стошнило от этих лживых слов. – Тебе же он нравится, не так ли? Я хочу, чтобы ты была счастлива.

– Да. Он мне нравится, – и это правда. Стефан действительно нравится мне, как может нравиться любая другая вещь в этом мире. Он хорош собой, воспитан и умен – разумеется. Но моя душа и тело давным-давно находятся в руках демона, которого мне не избежать.

– Вот и отлично. Я рада, что мы теперь забудем о той ужасной сцене между нами. Я надеюсь, ты воспользуешься этим шансом.

С этими словами она встала с моей постели и покинула комнату, оставляя во мне неприятный осадок.

Нет, с ней невозможно поговорить, невозможно разобраться. Элине я нужна только такой – дочерью, что не порочит имя нашей семьи; дочерью, которой она, якобы, могла бы гордиться.

Утром, события вчерашнего дня стали казаться сном. Такое бывает, когда я чувствую, что что-то меняется.

Коул не сделал ничего, когда видел меня с Гидеоном. Возможно, его ревнивый взгляд был всего-то обманом зрения и полетом моей фантазии.

Ночной разговор с мамой и вовсе казался нелепым. Я не могла поверить даже в то, что она назвала меня „дорогая“. Неслыханная ласка с ее стороны.

Отчетливо помню, что перед сном меня осенила идея, кажущаяся на первый взгляд безумной. Я весь месяц наблюдала за тем, как Мерседес разрабатывала свою коллекцию одежды, и я хотела попробовать заняться этим сегодня же – создать свое или дополнить ее коллекцию, разослать по всем журналам, модным домам и… Неужели никто не захочет одеваться в стиле Ребекки Картер?

Сколько себя помню, меня вечно копировали, а мама, которая таскала меня по модельным агентствам, не замечала главного – мне нравится другая сторона процесса.

Я не хочу быть вешалкой, на которую все смотрят. Я хочу быть создателем. Только вот вся одежда, что я придумывала до сих пор, была довольно-таки однообразной. В моей голове мелькали тысячи вечерних платьев на все случаи жизни, но все они были мрачными и стервозными – под стать моему характеру.

Я должна была смешивать стили, экспериментировать, пробовать, находить себя.

От всех этих мыслей уже голова шла кругом – еще никогда я не думала о своем будущем так серьезно, еще никогда не была настолько вдохновленной.

Родители не станут вкладываться в подобное увлечение, а вот Стефан… Нет, я не вправе просить у него такие деньги.

Коул? Да Коул рассмеется мне в лицо и скажет что-нибудь в духе:

„Мне нравится, когда ты обнажена. Я не хочу вкладываться в то, что мне не выгодно“.

К тому же, мне не хотелось давать ему очередной повод манипулировать мной.

Конечно, у меня были сотни тысяч долларов, спокойно лежащие в личном трастовом фонде, но из него я могла брать только определенную сумму денег в день. Этого явно не хватило бы даже на создание одного бредового платья, которое я собиралась придумать.

В общем, моя внезапно образовавшаяся мечта вновь показалась далекой, неосуществимой. И все же начать делать хоть что – то я была просто обязана.