– Был, – с улыбкой заметил врач.

– Как?! – поразилась Алиса. – Вы хотите сказать, что у меня ремиссия?

От этой новости девушка едва не подпрыгнула на кровати, она пришла в полнейший восторг.

– Как Вы себя чувствуете? – поинтересовался доктор.

– А Вы знаете…– Алиса с удивлением прислушалась к собственным ощущениям. – Кажется, вполне сносно! Нет, поначалу, когда я только проснулась, мне было не очень…

– Это нормально, – серьёзно кивнул мужчина.

– Но теперь я понимаю, что у меня больше ничего не болит! Даже голова почти прошла! Нет постоянной тошноты из-за «химии» и кости не ломит. И, вообще, ко мне, как будто вернулись прежние силы! Мне кажется, я могу сейчас встать и пойти на пробежку! Честное слово, давно я не чувствовала себя такой здоровой! Да, точно! Я ощущаю себя вновь прежней, как до болезни! – девушка восторженно рассмеялась. – Боже мой! Доктор…простите, я не помню, как вас зовут? Вы сотворили настоящее чудо!

– Эдвард Джонс.

–Да-да…Вы вернули меня к жизни! Что Вы со мной сделали? Пересадку костного мозга? Вы смогли найти идеального донора? Я, правда, теперь в ремиссии? – Алиса выжидающе взглянула на врача, словно боясь, что он вдруг передумает и опровергнет её радостный прогноз.

– Вы абсолютно здоровы, – подтвердил мужчина. – Мы проведём ещё пару обследований, но уверен, они лишь подтвердят мои слова.

– Я должна поговорить с мамой! Она будет счастлива! Дайте мне, пожалуйста, мой телефон! Мы так долго к этому шли!

– Боюсь, это невозможно, – с лёгким сожалением покачал головой Джонс.

– Как?! – буквально опешила девушка.

Она ничего не могла понять. Нахлынувшая радость от осознания своего внезапного выздоровления сменилась чувством тревоги и недоумением. Почему нельзя пообщаться с родителями? Что ещё за новости?

– Вот.

Доктор провёл ладонью над планшетом и буквально вытащил из него какую-то бумагу.

– Узнаёте свою подпись?

Алиса с недоумением уставилась на печатный текст и собственную роспись внизу договора. Она начала что-то вспоминать.

– Ваша болезнь была признана неизлечимой, и Вы подписали согласие на участие в экспериментальной программе по криозаморозке. Вас погрузили в криокамеру с условием, что, когда будет изобретено необходимое лекарство и появятся новые технологии в лечении лейкоза, Вас «разморозят» и вылечат. Ваши родные внесли необходимую сумму на депозит, чтобы криокапсулу обслуживали и не отключали в течение долгих лет. И вот свершилось то, ради чего Вы согласились на этот эксперимент. Лекарство найдено, Вы здоровы.

Девушка почувствовала, как голова её вновь закружилась, если бы она не сидела на кровати, то непременно рухнула бы в обморок от таких новостей.

– И…сколько лет я была в криосне? Мои родители уже совсем старики? – растерянно переспросила она. – Тогда я точно должна их увидеть, пока…они живы. Я буду ухаживать за ними. Как много времени прошло? Я спала лет десять? Пятнадцать? Неужели двадцать?! – Алиса с тревогой взглянула на врача.

– Семьдесят пять, – чуть улыбнулся доктор.

– Что?! – его пациентка буквально схватилась за голову. – Но, когда я подписывала договор, мне обещали, что лекарство будет изобретено уже в ближайшие годы! Что я просплю максимум лет пять! Мы ещё шутили с подругой, что я успею на её свадьбу, только она уже будет старше меня!

– К сожалению, научные технологии и открытия не всегда можно предсказать и спрогнозировать, – спокойно ответил Джонс. – Ваши родители продали всё своё имущество и передали все свои сбережения нашей больнице, чтобы мы поддерживали Ваше нахождение в криокамере долгие эти годы. И мы честно выполнили условия договора.