Я мечтаю, чтоб однажды тебя заморозило повсюду, чтоб лед сковал навсегда твои волны, и ты ощутило себя инвалидом, который не может двинуться. Чтоб ты орало о пощаде, а в ответ с каждым криком трескалось все сильнее и сильнее.

Я мечтаю, чтоб все вулканы мира пролили свою горячую кровь в тебя, и эта беспощадная лава дошла бы до самого твоего дна и иссушила до последней капли. Чтоб ты убегало, пряталось в своих речушках, но и там тебя нашли и уничтожили. Чтобы каждый забыл о том, что ты когда-то существовало. Недоразумение по имени Море. Пошуми своими волнами, недолго тебе осталось».

Ему так хотелось, чтоб однажды море подало голос. Чтоб оно что-то сказало ему в ответ. Нет, он не хотел извинений. Он никогда не сможет его простить. Он хотел лишь услышать голос того, кто в один миг сломал его жизнь. Того, кто посмел взять то, что ему не принадлежало.

«Ведь ты могло дать знак! – кричал он ему. – Ты могло сжалиться и отпустить! Ты могло… могло… могло. Почему ты его забрало? Почему? Что он тебе такого сделал? Он любил тебя! Он вдохновлялся тобой! Он обожал и боготворил тебя! Он мечтал жить с тобой рядом, и мы переехали сюда. Ты искушало его. Ты втягивало его. Ты управляло им.

А он маленький, доверял тебе больше, чем себе. При каждой свободной минуте он мчался к тебе. Просто побыть с тобой рядом. Вдохнуть твой аромат. Пробежаться вдоль тебя с воздушным змеем. Он был готов отдать тебе все, и ты, ненасытное, это все и взяло. Ты посчитало, что тебе мало периодических встреч с ним, и забрало его целиком. Ты сожрало его. Ты проглотило его. Ты наполнило собой его легкие и не отпустило его, пока он боролся за свою жизнь. Жадина!

Как, скажи, теперь жить нам!? Как находить повод, чтобы встретить новый день, в котором будут только воспоминания о нем и альбом с фотографиями. Там фрагменты, которым не суждено уже собраться в единую картинку. Или ты считаешь, что я могу дорисовать в своей башке его будущее, и мне этого будет достаточно? Ненавижу тебя! Я буду постоянно кидать в тебя эти камни и верить, что однажды одним из них ты подавишься!».

Эти разговоры не приводили ни к чему. Немного становилось легче, но рана, не успев затянутся, начинала кровоточить вновь. При этом он понимал, что без таких экзекуций над собой он давным-давно бы уже сошел с ума. Хотя кто сказал, что сейчас, именно в эту самую минуту, он этого не делает.

Со стороны он выглядел точно больным на голову. Мужик стоит на берегу моря и что-то кричит. Его крики пытаются заглушить вопли чаек, его жесты пытаются прорваться сквозь ветер, его мысли стремительно несутся туда, в прошлое, где все было так хорошо. Где все было почти идеально. Где все могло стать еще лучше!

Сергей хотел, чтоб этого дня никогда не существовало. Он мечтал, чтоб это было просто кошмарным сном. Он не мог поверить, что это случилось с ним, с его любимой Верой, что судьба может быть настолько жестокой и беспощадной. Он не мог найти ни единого оправдания тому, что с ними сделала жизнь.

Время, его обещали ему как самый надежный антибиотик. Все клялись ему, что оно вылечит. Не сразу, но день за днем будет легче. Чушь собачья! Ни хрена! С каждым днем все противнее, все невыносимее от того, что ты есть, а его нет!

Самым большим испытанием для него сейчас было зайти в его комнату. Он не мог переступить эту черту. Порог комнаты сына делил его жизнь на две половины. Там, в этой комнате, ему казалось, что он все еще есть. Там остался его запах. Там пахнет цитрусом. Потому что там бомбический задор, там искристый смех, сносящий на своем пути любое уныние. Там всего одна мечта, но зато какая!