Еще через два дня они уехали в Запорожье к Лене домой. Ее родителям Виталик понравился. Отцу потому, что моряк хоть и не совсем военный человек, но все-таки не совсем и штатский, дисциплину понимает, форму носит, в общем, лучше, чем какой-нибудь интеллигентик-инженер или не дай бог учитель.

Лениной маме также пришелся по душе симпатичный высокий блондин.

– Он очень милый, – сказала она Лене свое мнение. – Я думаю, это то, что тебе надо.

Как моряку дальнего плавания, Виталику не нужно было ждать обязательный месяц, пока они смогут расписаться. Они поженились через неделю, а еще через пять дней уехали во Владивосток.

Родители Виталика оказались простыми сердечными людьми. Лену они встретили с радостью. Красивая, молодая, из хорошей семьи, к тому еще учится в университете. Что еще надо?

Лена, конечно, как всегда прикинулась ангелом, нежным и беспомощным, но пылко желающим угодить любимому мужу и его дорогим родителям. Посмеиваясь про себя, она то и дело спрашивала милым голоском советы по хозяйству у матери Виталика, потом старательно их выполняла, чем совсем очаровала ее. Отец Виталика сразу стал называть ее дочкой и всячески внушал сыну, чтобы он не обижал свою маленькую женушку.

Жили родители Виталика в небольшой двухкомнатной квартире, поэтому молодые сразу же сняли себе квартиру в соседнем доме. Лена перевелась на заочное отделение поближе к своему новому дому и устроилась на работу в школу. Как ни странно в школе ей сначала понравилось, да и справлялась она с учениками неплохо. Мальчики из старших классов сразу же влюбились в нее. Девочки же восхищались ее внешностью, платьями и косметикой.

Среди учителей к Лене было двойственное отношение. Пожилые учительницы покровительственно отнеслись к молоденькой неопытной девушке, давали ей советы, успокаивали. Те, что были помоложе, с завистью и неодобрением смотрели на столичную штучку, провожали неприязненными взглядами, холодно встречали ее попытки завязать приятельские отношения. Немногочисленные учителя-мужчины были едины в своем восхищении. Они стали следить за собой, подтянули животы, начесали волосы на лысины, что еще больше усилило неприязненное отношение к ней со стороны женщин.

Кульминацией стал вечер встречи выпускников, который состоялся через месяц после начала Лениной работы в школе. Выпускники 25-летней давности вдруг затеяли встречу в школе, где их давно уже никто не помнил. Но они сами все организовали, накрыли стол, принесли музыку и пригласили всех учителей школы. В их время мальчики и девочки учились в школе раздельно. Это был класс мальчиков. Поэтому съехались одни мужчины. Все разведенки и старые девы школы приободрились и, приодевшись и подкрасившись в меру своих сил, прибыли на вечер. Но всем им пришлось пережить большое разочарование. Лена, даже еще не родившаяся в тот год, когда выпускники оканчивали школу, тоже была приглашена на встречу, и, когда она появилась, мужчины уже больше никого не замечали. Возле нее выстраивалась очередь, желающих пригласить ее на танец, и Лена, которой уже изрядно надоело быть милой и приветливой в ответ на откровенно хамское к ней отношение, назло всем кокетничала напропалую и испортила вечер большей части женского состава школы.

После вечера она перестала обращать внимание на недружелюбных коллег и продолжала с энтузиазмом свою педагогическую деятельность. На уроках в младших классах она устраивала ролевые игры, что считалось передовым методом преподавания, но, увлекаясь, дети начинали громко говорить, кричать, и учителя стали жаловаться на шум на ее уроках. Учащиеся старших классов постоянно окружали ее на переменах, мальчики не отходили от нее. На уроках один из учеников 10-го класса садился на первую парту возле ее стола и демонстративно вздыхал. На переменах он подходил к ней и спрашивал: «Что мне делать? Я люблю учительницу, а она меня не замечает. Дайте совет». Сначала это льстило Лене, но потом он ей надоел, а его навязчивость стала пугать. Учителя начали поговаривать о ее недопустимом панибратстве и заигрывании с учениками, хотя Лена считала, что она просто по-дружески относится к ним. Между ними и ею и разница в возрасте была небольшая, и Лену часто принимали за ученицу. Однажды, когда у нее был второй урок, она пришла в школу в конце первого урока, Строгий завуч, проболевший все первые недели и не знавший Лену в лицо, сделал ей замечание, что она опоздала на урок, и потребовал дневник. Вся школа долго смеялась над этим.