Лейн подошла к кровати и взяла с подушки коробочку.

– О, шоколад! Можно попробовать?

Пробка вылетела из бутылки с удивительно громким щелчком, и Макс пробормотал:

– О боже…

Лейн надкусила конфету и медленно облизала губы.

– Я где-то слышала, что деньги говорят, а шоколад поет. Мне это нравится. – Она подошла к Максу и поднесла вторую половинку конфеты к его рту. – Разделим и это?

– Вы меня убиваете!

– Тогда давайте выпьем, и вы умрете счастливым. – Она села на край кровати и скрестила ноги. – Я помешала вашей работе?

– Я составлял отчет. Но он может подождать.

«Пока ко мне не вернется рассудок», – добавил Макс про себя. Он налил вино и протянул бокал Лейн. Она сделала первый пробный глоток, не сводя глаз с Гэннона.

– Прошло много лет с тех пор, как кто-то укрывал меня одеялом… Я не собиралась спать, Макс.

– Но у вас была тяжелая ночь и трудный день.

– Благодаря вам он оказался не таким уж трудным.

– Лейн…

– Позвольте поблагодарить вас. С вами все оказалось удивительно легко. Мне нравится проводить с вами время. – Она сделала еще один глоток, на сей раз более продолжительный. – Нравится желать вас и думать, что вы желаете меня.

– Да я задыхаюсь от этого желания! Мозгу не хватает кислорода. А это совершенно не входило в мои планы.

– Разве вам никогда не доводилось посылать планы к черту и действовать импульсивно?

– Каждый день.

Лейн засмеялась, поставила бокал, снова наполнила его, сделала глоток и пошла к двери.

– А мне – нет. Точнее, очень редко. Но исключения только подтверждают правило.

Она открыла дверь и повесила на ручку табличку «НЕ БЕСПОКОИТЬ». Потом закрыла дверь, заперла и привалилась к ней спиной.

– Если вам не нравится место, то так и скажите.

Макс сделал большой глоток.

– Мне нечего сказать. Совершенно нечего.

– Это хорошо. Я была готова к грубости.

Гэннон понимал, что глупо улыбается, но ему не было до этого дела.

– В самом деле?

Она снова пошла к нему.

– Я не была уверена, что смогу вести честную игру.

– Ваше платье и есть нечестная игра.

– В самом деле? – Она допила вино и отставила бокал. – Тогда его следует снять.

– Позвольте сделать это мне. Пожалуйста. – Макс провел пальцем по молочно-белой коже, сверкавшей на черном фоне. – Позвольте.

– Сделайте одолжение.

Он напрочь забыл о профессионализме. Забыл о собственном решении сохранять эмоциональную и физическую дистанцию, которая более соответствовала бы его целям. Забыл обо всем, кроме ее нежной кожи, терпкого аромата, вкуса полных горячих губ. Он обхватил ее бедра, крепко прижал Лейн к себе и поцеловал.

Эти кожа, запах и вкус были именно тем, о чем он мечтал и в чем нуждался больше всего на свете.

Макс сознавал, что совершает ошибку. Если он овладеет ею сейчас, то фактически провалит дело. Но ощущение смертельного риска только подливало масла в огонь.

Он отвел ткань от ее плеча, прижался к коже зубами и продолжал свои ласки, пока Лейн не застонала, откинув голову.

– Кажется, кто-то говорил о планах, – еле слышно пробормотал Макс и обнажил ее другое плечо. – Так вот у меня было на вас множество планов.

– Я надеялась на это. – Лейн протянула руку и нашарила сумочку, которую положила на кровать. – Вам кое-что понадобится, – сказала она и вынула презерватив.

– К этому придется добавить дефибриллятор и огнетушитель.

– Да ну, обещаете только…

Макс улыбнулся.

– Честное слово, вы сведете меня с ума. – Он снова прильнул к ее губам. – Это то самое платье, которое нужно стаскивать, а не расстегивать?

– То самое.

– Чертовски сексуально. Что ж, давайте попробуем.

Макс действовал неторопливо и продолжал целовать Лейн, пока обоих не бросило в дрожь. Затем он отстранился, взял Лейн за руку и помог перешагнуть платье, упавшее к ногам.