Энджи улыбнулась, глядя на руку Пула:

– Хорошо.

Бруссард приподнял шелковый галстук и смахнул с него пылинку.

– Кто был с Хелен Маккриди в «Филмо» в субботу вечером?

– Дотти Мэхью, – ответила Энджи.

– И все?

Мы помедлили с ответом.

– Не забывайте, – сказал Бруссард, – играем в открытую.

– Рей Ликански, – сказал я.

Бруссард обернулся к Пулу:

– Расскажи мне побольше о нем, напарник.

– Подумать только, – прищелкнул языком Пул, – мы час назад могли взять этого мерзавца. Вот невезуха.

– Почему? – спросил я.

– Кощей Рей – профессиональный преступник. Научился от своего папочки. Он понимает, что мы будем его искать, поэтому скрылся, по крайней мере на время. А чтобы выбраться из Доджа, рассказал нам, что вы в «Филмо» размахиваете оружием. У Ликански есть родственники в Элигейни, Рем. Ты бы не…

– Позвоню в тамошнее отделение, – кивнул Бруссард. – Может, удастся проследить за его перемещениями.

Пул покачал головой:

– Он за пять лет ни разу не оступился. Никаких уклонений от встречи с полицейскими чиновниками, отмечался всегда вовремя. Он чист. – Пул постучал по столу указательным пальцем. – Ничего, всплывет рано или поздно. С дерьмом всегда так.

Подошла официантка. Пул расплатился, и мы все вышли на улицу. Вечерело.

– Так что же могло случиться с Амандой Маккриди? – спросила Энджи. – Допустим, мы бы поспорили о ее исчезновении, вы бы на что поставили?

Бруссард достал новую палочку жвачки, сунул в рот и стал неторопливо жевать. Пул изучал свое отражение в стекле дверцы пассажирского сиденья.

– Я бы сказал, – ответил наконец Пул, – когда четырехлетний ребенок восемьдесят с лишним часов находится неизвестно где, ничего хорошего быть не может.

– А вы, детектив Бруссард?

– Я бы сказал, что ее уже нет в живых, мисс Дженнаро. – Он обошел машину и открыл водительскую дверь. – Это жестокий мир, и дети в нем особенно уязвимы.

В парке Сэвин-Хил «Звезды» играли с «Иволгами», игра не клеилась. Защитник «Звезд» направил мяч по линии между «домом» и третьей базой, стоявший на ней игрок «Иволг» к мячу не успел, поскольку был очень занят, вытягивал колосок из стебля травинки. Бегущий «Звезд» поднял мяч и побежал с ним к «дому», но, чуть-чуть не добежав, кинул его в направлении подающего, тот мяч поднял и бросил в сторону первой базы. Стоявший на ней игрок мяч поймал, но вместо того, чтобы осалить бегущего, повернулся и бросил мяч за пределы поля. Центральный и правый полевые игроки бросились к мячу, левый полевой сделал ручкой своей маме.

Раз в неделю группа Лиги тибола[11] Северного Дорчестера для детей от четырех до шести лет играла в парке Сэвин-Хилл на меньшем из двух полей. От юго-восточной автострады его отделяла изгородь из сетки-рабицы длиной примерно с полсотни метров. Из парка открывался вид на залив с прославленным пляжем Малибу, здесь «парковался» местный яхт-клуб. Я ни разу не видел, чтобы хоть одна яхта бросила поблизости якорь, впрочем, может быть, я смотрю на море в неподходящее время.

Когда мне было между четырьмя и шестью, мы играли в бейсбол, тибол тогда еще не придумали. Были у нас и тренеры, и родители, подбадривали и подгоняли нас с трибун. Некоторые из нас уже умели отбивать мяч так, чтобы он лишь чуть-чуть откатывался к «дому», и избегать осаливания игроком со второй базы. Наши отцы проверяли наши умения силовыми и кручеными подачами с горки. Мы играли матчи по семь инингов, состязались с командами из других приходов, и к моменту вступления в младшую лигу, когда нам было лет по семь-восемь, с командами приходов Святого Барта, Святого Уильяма и Святого Антония в Северном Дорчестере соперники играть с нами побаивались, и не без оснований.