– О как!

– Вас что-то смутило? – она шевельнула бровью, и следователь почувствовал опасное напряжение.

– Нет, ничего. Что касается меня, все значительно проще: Фирсов Егор Петрович, следователь по особо важным делам Следственного управления по городу Санкт-Петербургу. – Представившись, Фирсов записал ее имя и снова спросил: – Где проживаете?

– В деревне, но прописана в городе. – Лионелла ни на минуту не теряла осанки и, говоря, чуть-чуть наклоняла голову, отдавая должное статусу собеседника.

Тот спросил:

– Адрес?

– Москва, Мансуровский переулок…

Он снова записал и уточнил:

– Фактический адрес проживания, говорите, в деревне?

– Деревня Барвиха, сто тридцать шесть.

– Улица?

– Без улицы. У наших домов – только номера.

– Скупо, но время экономит… Образование?

– Как у всех – высшее.

Фирсов наморщил лоб:

– Не понял. Что значит, как у всех?

– Как у всех нормальных людей.

– Значит, у кого не высшее, тот ненормальный?

– Не нужно утрировать. – Намереваясь поправить прическу, Лионелла вдруг замерла в неловкой, насильственной позе. – Я не это имела в виду.

– Не важно. – Фирсов записал «высшее» и продолжил: – Идем дальше… Кто вы по профессии?

– Я – богатая женщина.

– Хорошая профессия… Пишем – домохозяйка.

– Это – остроумно, – она улыбнулась.

– Теперь расскажите все, что видели этой ночью.

– С какого момента?

– С того, как возвратились в свой номер.

– Была полночь, – начала Лионелла. – Или около того… Лифт был занят, и я поднялась на этаж по лестнице…

– Встретили кого-нибудь?

– Нет, никого.

– Дальше…

– Вошла в номер – и меня охватило странное чувство… – Она исподтишка взглянула на следователя. – Как бы вам объяснить…

– Так-так… – следователь чуть заметно подался вперед. – Причина?

– Запах.

– Странный? Неприятный?.. – он пробовал угадать.

– Несвойственный.

– Для чего?

– Для гостиничного номера такого уровня.

– Не понимаю. Тогда скажите, какие запахи для вас привычны в гостиничных номерах.

– Запах – пылесоса после уборки, дорогих химических средств и дезодорантов. Обычно к ним примешивается парфюм постояльца. Когда я вернулась в свой номер, почувствовала нечто постороннее, не свойственное номеру и уж тем более мне.

– Охарактеризуйте хотя бы примерно.

– Пахло чужим, приторным, возможно, недорогим одеколоном… Немного сигаретным дымом и еще чем-то специфическим. Такой запах приносят в волосах или в складках одежды.

– Да вы – нюхачка.

– Простите, что? – Лионелла прищурилась. – Как вы сказали?

– У вас хорошее обоняние.

– Не просто хорошее. Ассоциативное, – педантично уточнила она. – Меня всегда увлекала связь между словами, звуками и запахами. И, знаете, тот запах, что я уловила, вернувшись в номер, едва не обернулся воспоминанием.

По лицу следователя было заметно, что он не доверяет подобным субстанциям.

– Что же вы вспомнили? – Фирсов спросил насмешливо, но все же по-доброму.

– Ничего.

– Но, позвольте, вы только что сказали…

– Я сказала, что запах едва не обернулся воспоминанием. – Она повторила: – Едва не обернулся.

– Боже мой, как с вами сложно… – следователь тяжело опустил голову. – Теперь давайте по существу. Зачем вы отправились в смежный номер?

– Не думаете же вы, что в поисках приключений? – Лионелла Баландовская расщелкнула сумочку, достала мундштук и портсигар.

– Здесь не курят, – заметил Фирсов, и она в сердцах закинула все назад. Он повторил вопрос: – Зачем вы пошли в смежный номер?

– На ковре я увидела стеклярус от своего нового платья.

– Не улавливаю связь.

– Он был рассыпан у самой двери.

– Теперь понимаю.

– Сначала я проверила шкаф, и когда поняла, что платье исчезло…