– С тобой работать буду, – твёрдо повторил Султан. – Скажу прямо, в Осетии на железке стоит целый вагон, с металлоломом, а внутри спрятан чистый кокаин, пришёл нам из Южной Америки.

Я тихо присвистнул.

– Много?

– На два миллиона баксов. А взамен – братва местная обещала мне груз оружия, я его в Таджикистан потом переправлю.

– Ага, – я кивнул.

Всё равно виляет и страхуется, гад, вдруг, думает, я возмущусь, что оружие пойдёт в Чечню – вот и придумал про Таджикистан.

– Был человек такой, – продолжал Султан. – Боцман кликуха у него, убили его недавно. Он мне этот груз обещал, но где стволы сейчас – никто не знает. Боцман тайну с собой в могилу унёс.

– А чё к тебе Север пришёл? – спросил я, выезжая на объездную дорогу. Звуки сирены стихли.

– Обещал это оружие достать, уточнял детали, потому что он из другой банды, но возможность отыскать груз была… А я ведь знал, что менты на хвосте, – он оскалился. – Псы неверные, шакалы, я их нюхом чую. Я любого мента чую.

– Значит, наркоту сюда, а оружие к тебе? – уточнил я, хоть про себя и усмехался, что его нюх что-то притупился, раз я сижу рядом, а он меня не «чует».

– Как только они его найдут. Но найдут, такой большой груз должны найти рано или поздно.

– Север тебе гнал о грузе, – с видом знатока сказал я. – Не мог он о нём знать, сам же в курсе, что он из другой банды, а вот мусора могли через него пытаться про наркоту выяснить. Он же стукач.

– Да, – он кивнул.

– А вот Боцман, – я чуть сбавил скорость, завидев впереди ГАИ, – ходил под Кроссом. И Кросс должен быть в курсе таких вещей. А я могу тебя свести…

– С самим Кроссом? – Султан заметно приободрился.

– Нет, но с одним человеком из его окружения.

ГАИ кого-то шмонали. Остановили чей-то джип, а его водитель и пассажир стояли лицами к машине, опираясь на неё руками, и их карманы осматривал крепкий старшина.

Но нас они проигнорировали, хотя понятно, что у ГАИ есть приказ тормозить любые подозрительные машины, ведь в городе же до сих пор продолжаются оперативные мероприятия.

Нас заметили, но всё-таки пропустили. Возможно, пришёл приказ не трогать конкретный джип, возможно, они знали эту машину, а может, не хотели заморачиваться, когда уже попался богатый клиент.

– Но ты пока сиди тихо, Али, – продолжал я, – не отсвечивай, а я пробью, что и как. Десять процентов, говоришь? – я присвистнул, но вдруг замолчал. – Так десять процентов от двух миллионов – это не сто тысяч.

Надо, надо было возмутиться, всё-таки роль этого требует, вот и иду до конца, жадничаю и не доверяю.

– Я оговорился, брат, – Султан заулыбался. – Но чтобы ты не думал, что я могу обманывать такого человека, ты получишь от всего этого пятнадцать процентов, а не десять. Это ещё больше, брат. Намного больше.

Хитрая жопа, по взгляду вижу, как он меня ненавидит, но вынужден работать. Ох, хочу посмотреть, что будет, когда мы его возьмём, и он узнает, кто я такой. Охренеет он, это точно вместе со своим нюхом.

К себе домой, конечно, я везти не собирался, но одно место на примете у меня было – дом убитого Ганса. Пусть Султан сидит там. Конечно, и соседи его заметят, и дом опечатан прокуратурой, но это пусть у ФСБ болит голова, как всё уладить. Не везти же Султана в тайный пункт орловских, тамошние парни этого боевика просто закопают прямо там же.

Поэтому, оставив его в том доме, я сказал Султану на прощание, чтобы сидел тихо и в темноте, а он понял это буквально и полез в подпол, сразу нашёл там компот и солёные огурцы.

Подпол – так подпол. Пусть сидит там, а я поехал назад, прямо к сауне при гостинице.