— Здесь Бойша Логсын, — хрипло выговорил итер. — Инфа для господина нарука: дело сделано, пакля со мной, доставлю по случаю. Ждите.

— Понял тебя, Бойша Логсын. Это все?

— Все, — зачем-то кивнул итер, несколько мгновений тупо смотрел перед собой, потом отдал связницу Охте.

— Здесь тринадцатый. Конец связи, — произнес медник и отключил прибор. Выщелкнув питальщика, он поджал губы — на торце брусочка горел красный огонек, означающий, что небесные искры заканчиваются и питальщика пора кормить новыми.

Кормежку творили на мельнице, где к ветряку была тайно приспособлена чудо-машина генератор. Ведал генератором Самарка-третий, но даже он, слободской старшина, не знал, для чего Охте заряженный питальщик.

Упрятав связницу, медник по ремням вернулся к верстаку.

— Надо чего? — спросил он Бойшу, берясь за чеканок.

— Барахлишко примешь? Ножей пара, по мелочи кое-что.

— Горячее?

— Ага.

— Тогда вполцены.

— Идет, — беспечно согласился Бойша. За вещи убитых чистунов выручить хоть что-то — удача. Не было ведь ни гроша, а тут — алтын.

— Еще что? — Охта глянул на итера.

— Патронов бы зарядить пару дюжин. У тебя больно точнобойные выходят.

— Сделаем. Подай-ка с полки набойник да мерку. Жрать хочешь?

— Потом, ввечеру. — Бойша передал Охте требуемое, сел на табурет, вытащил из мешка коробку с гильзами, положил на край верстака. Есть хотелось так, что в брюхе словно мартовские кошки завывали, но объедать хозяина итер не собирался — тот без бабы живет да без ног, какой уж тут харч, какая готовка?

— Тигель на огонь поставь. Углей там нагреби, да не протряси, — распорядился медник, быстро отбирая нужные по калибру гильзы и пропуская их через трубку обжимника.

Свинец расплавился скоро. Бойша, натянув на руку суконный прихват, перенес тигелек на верстак, где уже готов был ряд форм для пчел.

Охта сам разлил сверкающий металл, бормотнул что-то и взялся за капсюли. Постукивая деревянной выколоткой, он снарядил гильзы и принялся отмерять порох. Вскоре двадцать четыре патрона стояли в ряд, ожидая, когда остынут пчелы. Их медник вставлял щипцами и в два оборота сдавливал обжимником.

— Готово! — Охта глянул на Бойшу.

— Спасибо. — Итер убрал патроны, разложил по местам инструменты. — Пойду я пока… Самарку повидать надо, к Горчиле зайти. На закате жди, с гостинцами, повечеряем. Бывай!

— И тебе не хворать, — отозвался медник, уже постукивая молоточком по краю чашки.

А начиналось все более чем прозаически: утром, придя на работу, Тамара встретила у лифта старлея Женю Стеклова, за внешнее сходство и длинные волосы прозванного в Управлении Т Джимморрисоном. Стеклов выглядел озабоченным.

— Привет! Шеф велел тебе зайти, как появишься.

— А что такое? — поинтересовалась Тамара, помня древнюю мудрость: «Предупрежден — значит вооружен».

— Какое-то взаимодействие с ментами, кажется, — пожал плечами Джимморрисон. — Ну давай, я побежал!

— А ты куда?

— Карпухин во Владик с инспекторской проверкой летит. Мне оборудование отправить надо, — уже из кабины лифта ответил Стеклов и исчез за сомкнувшимися дверями.

Начальник гвардмейстерского отдела Управления Т полковник Терентий Северьянович Чеканин ждал Тамару в своем старомодном, имперского стиля, кабинете. Сидя за огромным столом, он при свете сталинской лампы с зеленым стеклом просматривал распечатки, доставленные из информотдела.

— Здравствуй, душа моя. Проходи, садись. — Чеканин отложил сводку, выключил лампу. — Ты чем сейчас занимаешься?

— Законом парных случаев применительно к Темному миру, — ответила Тамара. — Но это скорее исследование, чем…