«Никто ничего не узнает, – думала Марина. – Табличку я убрала, оставленную краску свалят на маляршу, а она отлается – сразу видно, девица бойкая, тертая, всякого в жизни повидала. Завхоза, как всегда, не найдут. А про костюм Камилла и не вспомнит, так что Лильке ничего не грозит».

– Ты что молчишь? – Соня тронула ее за руку.

– Надо быть добрее, – строго сказала Марина. – Что мы, в самом деле, все на одного?

– Ты потому так говоришь, что она тебе ничего плохого не успела сделать, – сказала Соня с обидой. – Ты человек неконфликтный, с Камиллой не пересекаешься…

«Знали бы вы…» – грустно подумала Марина.

Впрочем, сегодня у нее было хорошее настроение.

Возвращаясь с работы, Марина заскочила в супермаркет: в холодильнике было совершенно пусто, а муж не удосужился съездить за продуктами, хоть и обещал. Уже на выходе, буквально в дверях, она столкнулась с женщиной, которая показалась ей знакомой. Та тоже остановилась и неуверенно произнесла:

– Марина…

– Ой, Лида, господи! – Марина засмеялась. – Я тебя и не узнала сразу, богатой будешь!

Она пригляделась и увидела, что на бывшую жену Женьки снизошло нечто большее, чем богатство. Одета она была довольно дорого и со вкусом, но дело было не в этом. Было что-то такое в ее глазах, что Марина назвала бы счастьем. Да, Лида выглядела счастливой и довольной жизнью.

К чести Марины, ни ростка зависти не проросло в ее душе. Они не успели подружиться тогда, когда Лида была замужем за Женькой, но симпатизировали друг другу.

Люди проходили мимо, толкались, и Лида предложила:

– Зайдем в кафе, поговорим?

Марина хотела ответить, что ей некогда, дома муж ждет, но тут же оборвала себя – подождет, с голоду не помрет, не тот человек.

Они зашли в кафе, взяли по чашке кофе и пирожному.

– Как ты? – задала Марина дежурный вопрос.

– Боюсь сказать… – Лида светло улыбнулась, – но вроде бы хорошо… не сглазить бы…

– Все хорошо и будет, – убежденно сказала Марина.

– А ты, как я посмотрю, не очень, – медленно сказала Лида. – Уж не подумай, что я гадости говорю…

– Что, так заметно? – упавшим голосом спросила Марина.

– Мне заметно, потому что беда у нас с тобой общая, – вздохнула Лида. – Знаешь, из-за чего я с Плавунцом развелась?

– Догадываюсь, – тихо проговорила Марина.

– Вот так вот. Как замуж вышла, то все радовалась, до чего у них компания хорошая, все вместе, не скучно им друг с другом, всегда есть о чем поговорить. И с Камиллой этой… – Лида поморщилась, видно, до сих пор противно было вспоминать. – С Камиллой мы вроде как подружились. Она тогда еще не такая звездная была, попроще, помоложе. Мне даже нравилась ее энергия, напор и что мужики вокруг нее вьются. Было в ней что-то особенное…

– Аура, – усмехнулась Марина.

– Ну да, – вздохнула Лида и, помолчав, продолжила: – Ну, что с другими она вольно себя ведет, это мне неважно. А что с моим Женечкой целуется при встрече, обнимается, по-хозяйски его оглаживает, так что тут сделаешь? Старые друзья. Может, у них так принято? Мы тогда в новую квартиру переехали. Так они все у нас собирались. Антон твой приходил, Рябокони, Камилла с мужем. У нее муж был режиссер-документалист с телевидения, он ее туда и пристроил. И вот мы с дочкой были как-то у мамы, заночевали там. А утром приехала, стала уборку делать и нашла Камиллину сережку.

– На диване? – снова усмехнулась Марина.

– Ага. У нее сережки были такие старинные, говорила, что от бабушки достались. Изумрудик маленький, а вокруг сколочки алмазные. И главное, мы накануне встречались на какой-то презентации, и сережки эти на ней были! Ну, что тут можно подумать? Только одно.