В камине трещали дрова. Капли Леты падали в оловянные сосуды на каминной полке. Кто-то из спящих обитателей домика Гипноса забормотал во сне – что-то про утку.

– Похищены? – спросил Джейсон. – Каким образом?

– Каким-то богом, – ответил Кловис. – Таким могуществом обладают только боги.

– Мы это знаем, – сказал Джейсон. – Это сделала Юнона. Но как она это сделала? И зачем?

– Юнона? – Кловис поскреб шею.

– Он имеет в виду Геру, – пояснила Аннабет. – Джейсон по какой-то причине предпочитает римские имена.

– Хмм, – хмыкнул Кловис.

– Что? – спросил Джейсон. – Есть в этом какой-то смысл?

– Гмм, – отозвался Кловис, и теперь Джейсон понял, что тот похрапывает.

– Кловис!

– А? Что? – Веки его подпрыгнули. – Мы говорили о подушках. Нет, о богах. Я помню. Греческих и римских. Конечно, это может быть важно.

– Но это те же самые боги, – сказала Аннабет. – Только имена разные.

– Не совсем.

Джейсона качнуло – его клонило в сон.

– Что ты имеешь в виду под «не совсем»?

– Понимаешь… – Кловис зевнул. – Некоторые боги – они только римские. Как Янус или Помона. Но даже если взять главных греческих богов… когда они переехали в Рим, изменились не только их имена. Изменилась их внешность. Атрибуты. У них даже характеры стали немного иные.

– Но… – хотела было возразить Аннабет. – Хорошо, может быть, люди видели их иначе по прошествии веков. Но это не меняет их сути.

– Конечно же меняет. – Кловис начал клевать носом, и Джейсон щелкнул пальцами у него перед лицом.

– Иду, мам! – вскинулся Кловис. – То есть… я хотел сказать, я не сплю. Значит, характеры. Боги меняются, отражая культуру своих хозяев. Ты это знаешь, Аннабет. Ну, скажем, Зевс в наше время любит костюмы на заказ, реалити-шоу по телику и китайский ресторан на Двадцать восьмой Восточной улице. То же было и в Древнем Риме, и боги были римскими почти столько же времени, сколько и греческими. Это была большая империя, она существовала много веков. Так что их характеры изменились под влиянием Рима.

– Резонно, – согласился Джейсон.

– Откуда ты все это знаешь, Кловис? – Аннабет, озадаченная, покачала головой.

– Как же – я ведь много сплю. И во снах все время вижу богов – и они постоянно меняют свои формы. Сны, они ведь такие подвижные, вы знаете. Ты можешь одновременно находиться в разных местах, постоянно менять свою личность. Вот мне недавно снилось, что я смотрю концерт Майкла Джексона, и вдруг я оказался на сцене рядом с Майклом, и мы с ним пели дуэтом, и я не мог вспомнить слова песни «Эта девушка моя». До чего же я смутился, я просто…

– Кловис, – прервала его Аннабет. – Давай вернемся к Риму.

– Да, вернемся к Риму… Мы, значит, называем богов их греческими именами, потому что это их первичная форма. Но говорить, что их римские разновидности – это в точности то же самое, было бы неверно. В Риме они становятся более воинственными. Они меньше общаются со смертными. Они там более жесткие, властные, это боги империи.

– Это как бы темная сторона богов? – спросила Аннабет.

– Не совсем, – ответил Кловис. – Они стояли за порядок, честь, силу…

– Что ж, это неплохо, – сказал Джейсон. По какой-то причине он чувствовал потребность вступиться за римских богов, хотя и не понимал, почему это важно для него. – Я хочу сказать, что порядок – это важно. Поэтому-то Рим и продержался так долго.

– Верно. – Кловис с интересом посмотрел на него. – Но римские боги были не очень дружелюбны. Например, мой отец Гипнос… в греческие времена он ничего особого не делал – только спал. В римские времена его называли Сомн. Он любил убивать людей, которые плохо работали. Если они задремывали в неположенное время… бах! – и они больше никогда не просыпались. Он убил кормчего на корабле Энея, когда они плыли из Трои.