Я слегка кивнул, не понимая, о чем речь.

– За этого ублюдка дают пятьсот тысяч. И еще миллион, если его поймают. А в том, что его поймают, я уверен даже больше, чем в то, что на завтрак я ел яичницу с помидорами.

«И чесноком», – подумал я, с трудом сдерживаясь.

– Кстати, касса на первом этаже отдела полиции теперь, если вы не знали. Можете пойти прямо сейчас и забрать. – Он взглянул на серебристые часы. – Еще полчаса открыто до обеда.

У меня от удивления дернулся глаз и это не скрылось от внимания мужика.

– Да, а вы что ли не знали про вознаграждение?

Я покачал головой. Несмотря на то, что столь приличная сумма сама лезла в карман, светиться в полиции мне было слишком рискованно. Наверняка при получении этих денег потребуют документы, а вблизи кто-нибудь может узнать меня и тогда…

– Наверняка вы тоже его видели… – сказал я неопределенно.

Мужик взглянул на меня и в глазах его промелькнуло хорошо знакомое мне выражение – когда угасшая надежда вдруг получает неожиданную подпитку.

– Да! Я увидел его еще… – он видимо хотел сказать, что еще до того, как он появился на пригорке (что было совершенно невозможно), но вовремя осекся: – Сразу как вы… вместе с вами! Только вы закричали, а я… подумал, что мы все, ангелы порядка преследуем одну цель. Просто некоторые оказывается более удачливыми.

– Я не против, чтобы вознаграждение забрали вы. На прошлой неделе я два раза уже получал…

– Правда?! Нет, вы это серьезно? – мужик схватил меня за руку и принялся трясти ее как щенок свою плюшевую игрушку.

Мимо проходил какой-то полицейский, мужик остановил его:

– Этот ангел передает мне первенство в обнаружении преступника. Какой номер вашего значка?

– Двенадцать тридцать, – пробурчал полицейский, бросая быстрые взгляды в сторону арки, откуда доносились отрывистые крики и вой полицейских машин.

– Вы удостоверяете первенство?

– Да. – Полицейский вынул пачку формуляров с печатями, посмотрел на время, записал его, расписался, оторвал листок и протянул мужику. – Готово.

Тот схватил формуляр и быстро сунул во внутренний карман пиджака.

– Невероятно! Этого не может быть! – он бросился мне на шею и попытался облобызать. Я тут же вспомнил, что у меня могут отвалиться усы и слезть грим и довольно бесцеремонно оттолкнул его.

– Бегите в кассу, а то закроется…

Он шмыгнул носом, поправил свой значок с черными буквами «АП», потом вдруг резким движением отцепил его и приделал мне на лацкан пиджака.

– Вот! – сказал он, удовлетворенно потерев ладони друг о друга. – Вы свой, наверное, в пылу потеряли.

Я посмотрел на значок и кивнул. Мужик тут же сорвался к дверям полиции.

Я оглянулся. Никто не обращал на меня никакого внимания. Суматоха чуть стихла, переместившись куда-то за арку. Судя по отрывочным разговорам и доносившимся из полицейских машин сообщениям раций, поймать беглеца по горячим следам не удалось.

Эта мысль и обрадовала, и испугала меня. Если так пойдет и дальше, это ни к чему хорошему не приведет. Темная сторона – это не абстракция, не выдумки сценаристов «Звездных войн» и не проделки психолога Юнга, который где-то написал, что каждому из нас сопутствует в жизни Тень, и чем меньше она присутствует в сознательной жизни индивида, тем чернее и больше эта Тень.

Эта штука есть в каждом из нас. Вопрос в том, смогу ли я с ней совладать, когда придет время? Или оно уже пришло?

Не торопясь, чтобы не привлекать лишнего внимания, я зашел в проулок, спустился по длинной лестнице к озеру, перешел по насыпи на другую сторону. Здесь уже не были слышны сирены и шипение многочисленных раций как там, наверху. Почти полную тишину нарушало лишь кваканье лягушек из заросшего водоема. В тени вековых дубов, скрытое сильно разросшимся кустарником шиповника невдалеке притаилось маленькое уличное кафе.