Селби рассмеялся:

– Сдаюсь, сдаюсь! А лежачего не бьют! Как потеплеет, давай поиграем в теннис. – Он распахнул дверцу и выскочил на тротуар.

– Надо ли это понимать так, что я приглашена на теннисный матч ранней весной или поздней осенью текущего года? – подчеркнуто любезно уточнила она.

– Завтра суббота, – сказал он, – у меня будет полдня свободных.

Чтобы скрыть выражение своего лица, Инес повернула голову и выглянула в левое окошко, якобы оценивая состояние серого от дыма горизонта.

– Я не смогу играть как следует, если нельзя будет надеть шорты, да и этот холод… Знаешь, вот что я сделаю, Дуг Селби. Уверена, голова у тебя целиком забита твоими законами, так что мне ничего не стоит обыграть тебя в двух сетах из трех. Ставлю на кон поездку в Лос-Анджелес, обед, какое-нибудь шоу, а потом ужин в ночном клубе.

– Это неравные условия, – возразил он. – Если мне удастся победить тебя, я не смогу ими воспользоваться, потому что буду чувствовать себя каким-то жиголо.

Она повернула к нему напряженно застывшее лицо:

– Ладно уж, трус, возвращайся в свой древний кабинет и занимайся там своими протухшими законами. Встретимся завтра. В два часа, да?

– В два часа, – подтвердил он и шутливо добавил: – Если только за это время не произойдет какого-нибудь убийства.

– Так и знала, что без подвоха ты не обойдешься, – безразлично протянула она и, чтобы последнее слово осталось за ней, тут же включила зажигание, так что Селби оставалось только захлопнуть дверцу и посмотреть вслед светлому автомобилю, рванувшему с места так, словно это была норовистая лошадь, которую всадница внезапно больно хлестнула плетью.

К полудню потеплело, выглянуло солнышко, как и обещало бюро погоды, которое еще в восемь утра сообщило, что надвигающаяся с побережья область низкого давления определенно положит конец холодам. Фермеры, не спавшие три дня и три ночи и едва державшиеся на ногах от усталости, попадали в постели, провалились в тяжелый сон.

А ближе к полуночи небо заволокло тучами. В два часа ночи окружного прокурора разбудил дробный стук дождя по крыше. Он встал, прикрыл окно так, чтобы дождь не намочил ковра, и почувствовал, что стало немного теплее. Дождь, припустивший изо всех сил, освежил задымленную атмосферу, принес долгожданное облегчение вконец отчаявшимся фермерам.

В четыре часа утра Селби разбудил настойчивый телефонный звонок. С припухшими от сна глазами он нашарил трубку и услышал в ней голос шерифа Брэндона:

– Дуг, здесь, в кемпинге «Кистоун», кое-какая проблема. Было бы хорошо, если бы ты сразу же приехал ко мне.

– Господи! – взмолился окружной прокурор. – Пусть этим займется местная полиция. Что там? Какая-нибудь семейная ссора с дракой или…

– В одной из хижин нашли мертвого мужчину, – объяснил Брэндон. – У него в руке пистолет, по-видимому, он кого-то подстерегал…

– Буду через четверть часа, – пообещал Селби и повесил трубку.

Он поспешно натянул на себя одежду, схватил из стенного шкафа плащ, шляпу, сбежал в гараж за машиной и, захлестываемый ливнем, поехал по пустынным улицам Мэдисон-Сити. Редких автомобилистов, проезжающих через город, обслуживали два ночных кафе на Мейн-стрит. В темноте слабо светились витрины магазинов. Из соображений экономии уличные фонари горели через один, но давали достаточно освещения, чтобы различать уже появившиеся от дождя лужи.

Селби немного покрутился по узким переулкам внутри квартала и, только выскочив на широкую улицу, помчался на высокой скорости. По ветровому стеклу монотонно шмыгали дождевики, сбрасывая вниз целые потоки воды. Яркий свет фар выхватывал из предрассветной темноты тугие струи дождя. На перекрестке у Пайн-стрит он пронесся на красный свет и уже через три минуты приблизился к окраине города. Впереди, в ста ярдах дальше, сквозь косые штрихи дождя замаячила выгнутая аркой вывеска кемпинга «Кистоун». У ближайшего к ограде кемпинга домика стояла машина городской полиции. Автомобиль шерифа Брэндона приткнулся у тротуара на другой стороне. До Селби донеслись голоса людей, время от времени в освещенных окнах маленького дома, скорее похожего на хижину, мелькали чьи-то тени.