— Да, миледи, — склонилась незнакомая служанка в поклоне. — Ночью действительно выпал снег.

— Так несите скорее одежду! Пришлите Ивет! Я немедленно хочу прогуляться.

Айна чуть не примёрзла к ледяному сортиру, в который снизу задувало мелкие снежинки, и подумала, что тёплый горшок, действительно, был бы приятнее мягкому месту. Поэтому, наверно, в этих северных широтах им пользуются. Но только одна мысль о том, что ночная ваза вместе с содержимым будет потом стоять под её кроватью, уже вызывала отвращение. Долго не рассиживаясь, она бегом прибежала назад в комнату.

Наспех умылась, на ходу затолкала в рот тёплую булочку с джемом, торопя служанку с волосами. И, наконец, натянув своё единственное бархатное платье, вчерашнее, бордовое, стремительно рванула к выходу.

— Стоять, — перекрыла ей путь недремлющая графиня.

Она скептически осмотрела обхватывающие лодыжку ботинки из тонкой кожи и кружевные перчатки. Поджав губы, женщина заставила девушку пройти в свои покои.

В странном меховом одеянии с капюшоном и нелепых сапогах, больше похожих на два меховых рукава, только зашитых снизу и надетых на ноги, Айна чувствовала себя толстой как их кухарка Алексия, которую с трудом подняли в карету четыре крепких мужика, когда она однажды сломала ногу.

«Хоть бы уж никто из благородных кавалеров меня в таком виде не увидел», — разглядывала Айна огромные следы, что оставила её жуткая обувь, по дороге от крыльца к конюшне.

Пригоршню снега приятно холодила руки. Маленький комочек, что девушка слепила из этой липкой холодной массы, больше всего напомнил ей мороженое, которое считалось в их краях деликатесом и стоило очень дорого. Здесь же оно, можно сказать, падало с неба.

Айна, не задумываясь, потянула его в рот.

— Не делайте этого, миледи, — услышала она совсем рядом мужской голос.

Ну, конечно! Вездесущий де Риз!

— Почему? — повернулась она, понимая, что выглядит как куча мусора в своём пропахшем псиной одеянии. И вспомнила, что толком не причёсана, когда скинула с головы меховой капюшон.

— Снег грязный, — подошёл он и, обдавая её запахом дублёной кожи, натянул головной убор обратно. — Вы же не хотите три дня просидеть на горшке, мучаясь животом?

Судя по его гаденькой улыбочке, он бы не отказался даже понаблюдать за её мучениями, чтобы при случае напомнить про её позор.

Нет, три дня в ледяном сортире — такая перспектива действительно прельщала мало, и Айна выбросила таявший в руках шарик.

— К тому же он невкусный, — усмехнулся Тьер, тут же вызывая в ней желание немедленно убедиться в этом.

«Откушу совсем маленький кусочек, когда он уйдёт», — решила девушка.

— Не желаете прокатиться? — вместо того, чтобы откланяться и уйти предложил герцог.

— Когда? Куда? — с недоумением разглядывала Айна его смеющиеся глаза, которые казались изумрудными сейчас, когда в них отражался сверкающий снег.

Она вдруг начала погружаться в них, как в бездонный колодец, не в силах отвести взгляда, даже оглохнув. Иначе как объяснить, что, перестав падать, она увидела в них несуразный меховой шатёр со своим удивлённым лицом и тень, что приближалась к ней из-за спины. И только когда де Риз сам отвёл взгляд, услышала, как скрипит снег под чьей-то тяжёлой поступью.

— Лотер, — откланялся герцог де Риз, пока Айна приходила в себя, не понимая, что это только что было.

— Тьер, — поприветствовал его Одилон и склонился к руке девушки. — Миледи.

Вот дались ему эти поцелуи! Она незаметно потёрла обслюнявленное его противными губами место об свою монументальную шубу и покосилась на Тьера.