«Все возможно», – решил он. Улыбнулся. Удивительное у Николаса было умение – вкладывать в пожелание здоровья обратный смысл.

Ральф моргнул, забрал у Юрия ладонь, разрывая рукопожатие. Это было нелегко, физически нелегко. Словно ему пришлось разделить два огромных, крепко сцепленных магнита.

– Нам пора! – заявил Фостер и этими словами будто добавил Ральфу сил. – Автобус ждет.

– Одну минуту, юный господин Холд, – остановил их Юрий, без лишней спешки надел атласную перчатку.

Он стоял в дверях, будто намеренно закрывая проход. Ни ему не выйти, ни Нику не войти. Фостер буравил взглядом затылок наследника и недовольно сверкал глазами.

– Утром я виделся с госпожой Алианой, – тихо сказал Юрий.

Ральф, сам того не замечая, подался к нему. Его высочество довольно прикрыл веки.

– Вручил ей приглашение на торжественный ужин. И раз уж мы с вами теперь друзья, я приглашаю и вас, господин Бонк.

Как же ему хотелось увидеть Ани... Юрий знал, куда бить.

– Я наказан. – Ральф смиренно покачал головой. Не вспылил, сдержался. Сам ведь виноват, поддался на провокацию. Но теперь поддаваться не станет.

– Так вы ведь из-за меня наказаны.

Как же злила Ральфа эта змеиная улыбка. И как легко вывести его из себя. Снова он сдержался. Вежливо улыбнулся Юрию.

– Предоставьте мне решить эту проблему, – вкрадчиво закончил наследник.

Издевается или говорит серьезно? Неважно, Ральф не может отказаться от встречи с Аной. Пусть даже и во дворце. Какая разница, под чьим присмотром она пройдет? Императора и его сына или Холдов.

– С радостью. – Он поклонился его высочеству. На этот раз низко. Так, как того требовал этикет.

– Тогда до встречи, – кивнул ему Юрий и ушел, не сказав младшему Холду и слова на прощанье.

Ральф выпрямил спину, шагнул к Николасу.

– А кровь? – окликнула его медсестра.

Кровь, точно. Он совсем забыл. Он вообще забыл, что был в кабинете не один. Тело отозвалось на приятные воспоминания, Ральф развернулся к девушке. Снял пиджак, наслаждаясь вновь вспыхнувшим румянцем на ее щеках, небрежно бросил его на кушетку. Расстегнул манжету и, закатывая рукав, сообщил:

– Я весь к вашим услугам, Мария.

Она дернулась, ничего не ответила. Опустила глаза, быстро выкачала из него шприц крови и ушла, так на него и не взглянув. Даже «до свидания» не сказала. Только быстро кивнула Нику – тот терпеливо ждал друга, спиной подпирая дверной косяк.

– Интересно, что я сделал не так? – задумчиво пробормотал Ральф. – Ну не замуж же должен был ее позвать?

Фостер тихо рассмеялся и покачал головой.

– Странные создания женщины, – решил Ральф, застегивая пуговицы.

– Очень, – согласился с ним Ник. – Особенно если называть их чужими именами. Ее зовут Марта.

Ральф поморщился. Некрасиво получилось. Надо извиниться, наплести что-то про ее глаза и губы, от которых ему начисто отшибло память. Он подхватил фуражку и почти выбежал из кабинета Слоуна, чтобы ее догнать. Не успел, конечно. В коридоре было полно сестричек, и в какую сторону пошла его, он знать не мог. Вышел куда-то на лестницу, растерянно посмотрел на серые бетонные ступени.

Извиняться придется в следующий раз. И цветы, что ли, ей принести? Надо только подумать, как их достать.

– Ты решил спуститься пешком? – Ник вышел к нему.

– Не люблю лифты. – Он с досадой встряхнул зажатую под мышкой фуражку.

Они спустились вниз, вышли на улицу. Ральф водрузил головной убор себе на макушку и, не оглядываясь, быстрым шагом пошел к автобусу. Пять этажей, десять пролетов, к концу спуска ему уже надоело себя ругать. Девушки – это, безусловно, приятно. Но есть вещи гораздо более важные, например информация. Рождество в субботу, и хорошо бы что-то узнать до этого дня, чтобы поделиться сведениями с сестрой.