– Ужасно, ужасно…! Такое горе для родителей! Совсем юная девочка…! Миленькая… Ах, какая трагедия!

Невольно проследив за её взглядом, я обратил внимание на голосящую мигалкой скорую. Суетящиеся медики как раз грузили носилки с пострадавшей. Белые халаты мельтешили, мешая рассмотреть детали. Внезапное движение зацепило рассеянное внимание – из-под белой простыни, сломанным увядшим цветком, безжизненно выпала хрупкая белая рука. Безвольно свисая с каталки, она почему-то ударила в сердце неожиданной болью, врезаясь в память до мельчайших деталей.

Не соображая что делаю, я двинулся к скорой, протискиваясь через плотную толпу, расталкивая, убыстряя шаг. Не успел! Оглушительно заорав сиреной, скорая рванула с места, стремительно растворяясь в полумраке вечернего города, увозя мою внезапную боль. Словно очнувшись от помутнения, осознал – всё ещё убыстряю шаг в нелепой погоне за скорой. Зачем?! Потирая наливающийся тягучей болью лоб, решил - всё, пора заканчивать с переработками, а то совсем съёду с катушек.

Негромко притворив за собой входную дверь, прислушался - в доме было тихо. Похоже, Мари уже спала. Бросив вещи на диван в гостиной, заглянул на кухню, сунув нос в холодильник. Осмотрев содержимое, осознал, что есть не хочется. Совсем. Бутылка пива, ноутбук, лестница наверх... У дверей спальни на секунду замер, раздумывая, но прошёл мимо, распахнув дверь в кабинет. Почти не удивившись, полюбовался на знакомый уже натюрморт-сердечко выложеное из подручных средств. В этот раз в ход пошли и скрепки, а в центре чайная роза.

С удобством устроив тело в внушительном кресле, я сосредоточенно пытался осознать, что происходит? Уволить прислугу, нафиг?! Но они же не слабоумные, чтобы так развлекаться. Тогда кто? Мари безусловно отпадала, такие фокусы не в её стиле. Уставший мозг отказывался искать ответы. Кончиками пальцев осторожно подцепив цветок, внимательно вгляделся в безупречность блёклых лепестков и прикрыв глаза, вдохнул сладковатый аромат. Он напомнил мне детство и сад бабушки, тонущий в аромате изнывающих от жары пышных цветочных головок.

Голова слегка закружилась, наполнившись странными образами, почему-то мелькнули белые пальцы с тонким кольцом на мизинце. Что это? Наверняка от переутомления. Переведя взгляд на раскрытый ноутбук, решил – не сегодня и, прихватив цветок, выключил свет в кабинете. Спать!

Я проснулся разбитым. Всю ночь меня одолевали навязчивые сны. Нет, то были не привычные кошмары, а нечто другое. Смутно вспоминалась вновь кружащаяся юбка с зеркальцами и звон колокольчиков… Взглянув на тумбу у кровати, слегка удивился, не найдя оставленной там вчерашней розы. Между делом поинтересовался у Мари исчезновением цветка, когда спустился к завтраку. Она безразлично пожала плечами, даже не взглянув на меня.

– Выбросила. А зачем тебе? Вон, свежих цветов полный сад!

Объяснить, что такого особенного было в той розе, я бы не смог, поэтому лишь кивнул и сменил тему, нырнув в круговорот рутины и быстро выкинув ночной цветок в раздел "неважное".

Тем вечером, с опаской войдя в свой кабинет, я нашёл там уже знакомую картину. В этот раз цветок имел лёгкий жёлтый отлив. Жёлтый – цвет ревности, вспомнилось совсем некстати, заставив мимолётно ухмыльнутся. Я забрал этот странный дар, приняв как необъяснимую данность и спрятав очередную розу под подушку, подальше от зорких глаз жены. Не знаю, зачем я это сделал. Разумного объяснения этому поступку не было, как, впрочем, и многому, что происходило в моей жизни. Мне так захотелось! Это объяснение вполне меня устраивало.