– Давно работаете с Бурляевым?

– Со дня основания фирмы.

– Ну, и что вы можете сказать о своём шефе?

Она встрепенулась.

– Замечательный человек!.. Таких, как он, поискать надо!.. И добрый, и умница!.. Позавчера докладываю: «Пескобетон, сухая смесь, за каждые пятьдесят кг сто пятнадцать рублей просят. Нам, по проекту, тридцать три тонны триста килограмм требуется. Будем брать?.. – Конечно, отвечает. Семьдесят шесть тысяч пятьсот рублей – нормальная цена!» Это он сразу в уме посчитал, представляете? Такая светлая голова, как арифмометр… – Она опять заплакала. – Так его жалко, так жалко… – Тем же платочком стала утирать слёзы.

Борис налил стакан минеральной воды из бутылки, стоящей на столе, пододвинул его к ней и спросил:

– Как вы думаете, почему в него стреляли?.. Нарушил какие-нибудь условия? Кого-то обманул, не вернул, недодал?..

– Да что вы! – она замахала руками. – Он всем всегда наперёд платил. Даже если у нас на счету ещё не было поступлений – из своих выплачивал. Я говорю: «Подождите, пусть сперва работу сделают». А он в ответ: «Чтобы хорошо сделали, надо людей стимулировать. Не только деньгами, но и доверием»… Верил он людям, верил, а они в него за это… – В глазах у неё опять заблестели слезинки.

«Не женщина, а пипетка» – подумал Борис. А вслух спросил:

– А вас, сотрудников, он не обижал?

– Никогда. Очень уважительно себя вёл. Не кричал, не оскорблял… Золотой человек… Золотой… Если кому отлучиться надо было, даже на весь день – всегда отпуска-а-ал… – Слезинки стали набухать. Она уже чуть завывала, как это делают плакальщицы над покойником. – Каждому сотруднику по три процента акций подари-и-ил… Представляете?.. Это помимо зарплаты-ы-ы…

Два ручейка слёз покатились по её щекам, платочек уже можно было отжимать.

«Нет, она не пипетка, она родник, – подумал Борис, – надо прекращать допрос, а то будет наводнение».

Он проводил её в соседнюю комнату до её рабочего места. За столом напротив сидела секретарша Алина. Перед ней лежала раздетая кукла Барби. Алина надевала на неё кружевные трусики, рубашечку… Увидев Бориса, спрятала куклу в стол, пояснила:

– Это для дочки, ей завтра три годика.

Она встала, потянулась, слега качнувшись на своих высоких каблуках. «Зачем к таким длинным ногам ещё и такие каблуки?.. – подумал Борис. – Она и так состоит их одних ног, и довольно красивых!»

Он пригласил её в кабинет Бурляева. Усадил в кресло. Она откинулась на спинку, забросила ногу на ногу и с усмешкой сообщила:

– Я готова к даче показаний.

«Эти ноги делались по спецзаказу!» – ещё раз отметил Борис. Женские ноги всегда были для него отвлекающими деталями. Он заставил себя отвести от них взгляд и спросил: – Хотите сигарету?

– Пока нет.

– Тогда первый вопрос: почему она всё время плачет? – Он кивнул в сторону двери, за которой осталась трёхподбородочная бухгалтерша.

– Потому что одинокая: у неё никого нет, кроме мужа.

– А у вас?

– У меня много мужей… Правда, чужих.

– А от кого у вас девочка? – вырвалось у него.

Она спокойно ответила:

– От мальчика.

Борис немного смешался.

– Простите… Это бестактный вопрос.

– Ничего, вы же по долгу службы… А вот теперь угостите сигаретой. – Он протянул ей пачку, поднёс зажигалку. Она затянулась. – Был один, звали Шурик. Я его даже любила. Думали пожениться, но он пил, дрался, кому-то печень отбил, его посадили. Через год вернулся – на меня уже не смотрел, его женщины перестали интересовать… Почти как у Окуджавы. – Пропела. – «А Шурик вернулся, а он голубой»… – Выпустила несколько колечек дыма. – Жизнь заставила поумнеть: я теперь только с джипастыми имею дело.