Какое-то время царило молчание. Потом свекровь перевернула фотографию, увидела надпись, и из ее груди вырвался вздох.

– Ах, это всего лишь маленький Петрушка! Как же я испугалась!

Это восклицание вырвалось у нее невольно. Как ни безупречно владела собой свекровь, сейчас она дала маху. И дети подозрительно уставились на нее.

– Всего лишь Петрушка? А кого ты ожидала увидеть?

– Никого. Просто не видела раньше этой его фотографии! Значит, она была в альбоме?

Сил с Ариной переглянулись. Такой оживленной они Анастасию Эдуардовну еще не видели. Что это с ней произошло? Такое впечатление, что женщина в шоке и стремится за непривычной разговорчивостью скрыть свое смятение.

Сил нахмурился и подозрительно посмотрел на мать:

– Кто такой этот Петрушка?

– Внук бабушки Лиды.

– Кто такая бабушка Лида? Не помню такую родственницу.

– Конечно, ты ее не помнишь, – все еще находясь словно бы в задумчивости, произнесла Анастасия Эдуардовна. – Бабушка Лида умерла задолго до твоего рождения. Все они умерли.

– Я никогда не слышал про бабушку Лиду. Мама, почему ты не давала мне эти фотографии? Целый альбом фотографий! А у меня была лишь одна-единственная карточка отца, да и та из профсоюзного билета, который тоже потом куда-то запропастился! Почему это так?

– Твой папа не любил фотографироваться. Я тебе это много раз объясняла.

– Помню. Но остальные-то любили! Арина говорит, что в альбоме целая куча была этих фотографий! Это все мои родственники? Моя семья?

Анастасия Эдуардовна не ответила на приставания своего сына, вместо того она вежливо осведомилась:

– И где же этот альбом находится сейчас?

– Арина его куда-то засунула.

– Я не трогала! – взвилась Арина.

– И куда же он тогда делся?

– Дети, не ссорьтесь, – взмолилась Анастасия Эдуардовна. – Альбом найдется, я уверена.

Сил пристально посмотрел на жену:

– Да, Арина его поищет, и он найдется.

– Только в компании с тобой, – тут же парировала Арина.

– Кто спрятал, тот и ищет!

И все-таки они поссорились. И снова из-за альбома. Просто какой-то не альбом со старыми фотографиями, а настоящий ящик Пандоры, откуда лезут всяческие неприятности.

Арина с удовольствием не находила бы его вовсе. До появления альбома в их жизни все складывалось более или менее гладко. Без шероховатостей не обходилось, конечно, но так чтобы явно и вульгарно ссориться, такого между ними не случалось. Не так часто, во всяком случае. И не так громко.

Сильмариллион снова наорал на Арину. Она в долгу не осталась и тоже покричала на него. Недовольные друг другом, они разошлись каждый в свой угол квартиры и принялись строить злобные планы, как поосновательней отомстить обидчику. Расстроенная размолвкой молодых, Анастасия Эдуардовна отбыла к себе домой, пообещав, что они поговорят обо всем позднее, когда немного успокоятся.

Выведать у Иды Францевны всю подноготную про ее жениха не составляло никакого труда. Бабушка Лида даже пожалела, что потратилась на любимый ими обеими тортик с заварным белковым кремом. Рубль тридцать! Хватило бы и булочки за семь копеек, а варенья можно было взять домашнего малинового, приготовленного еще с прошлого года. Торт же можно было бы скушать и в одиночку или в компании с дорогими сердцу старушки внуками – Петрушкой и Васечкой. А нерасторопная Ида даже не сообразила поставить чайник на огонь, предлагала запивать торт шампанским. Это в их-то годы и с их больными желудками. Определенно, у Иды из-за ее новой влюбленности голова пошла кругом!

Но вслух бабушка ничего такого не сказала, сама сходила на кухню за кипятком, заварила чай, а потом вкрадчиво сказала: