– А как ваша девичья фамилия?

– Она входит в список самых распространенных русских фамилий, – Светлана скромно улыбнулась.

– А вы знаете, что вас за глаза зовут Роденовой?

– Роденовой? Это – производная от Родена? – Света была искренна в своем недоумении.

– Неужели не знали? – допытывалась Гордиенко.

– Нет, впервые об этом слышу. Антон, а ты? – Светлана подняла глаза на мужа.

– Да, я слышал это как-то из уст ребенка, твоего ученика, но не думал, что его оговорка прилипнет к тебе.

– Вот уж поистине устами младенца глаголит истина! – Лилия неожиданно оглянулась на меня. – Девушка, а вы, простите, кто?

– Евгения пишет книгу о Светлане, – прояснил ситуацию Антон.

– Вот как? А я все думаю, почему здесь посторонние? То есть выходит, что мое интервью облегчило вам работу? – съязвила Гордиенко.

– Не переживайте, я не узнала ничего нового для себя.

Лиля повернулась к героине своего интервью:

– В заключение я хотела бы спросить о ваших творческих планах.

– Сейчас мы готовимся к международной выставке, – сказал Антон, хотя журналистка обращалась явно не к нему. – Там будет выставлено десять или пятнадцать работ…

– Ясно! Светлана Игоревна, а вы не думали о том, чтобы подарить городу какую-нибудь скульптуру?

– А вы разве не в курсе, что Светлана – автор бюста Маяковского, того, что установлен в сквере его имени? – удивился Антон.

– Конечно, в курсе. Я имела в виду большой памятник или даже скульптурную композицию. Вроде «Мыслителя» Родена или его «Граждан Кале»? – Гордиенко продемонстрировала, что знакома с творчеством французского скульптора. Наверняка заранее почитала про него в Интернете.

– Зачем же такие аналогии? Я все-таки Родионова, а не Роденова.

– Давайте вернемся к предстоящей выставке, – предложил Антон, продолжая стоять за спиной своей супруги.

– Вы знаете, у меня уже достаточно материала, – оборвала его Гордиенко.

– Как Светин пиар-менеджер, я хотел бы почитать вашу статью прежде, чем она попадет в верстку, пришлите мне ее, пожалуйста, на электронную почту.

– Да, конечно, – Лиля убрала диктофон в сумку и направилась к выходу. Проходя мимо меня, она бросила в мою сторону: – Успехов!

– Благодарю, – кивнула я.

Когда за ней закрылась дверь, Светлана пожаловалась:

– Как же она вымотала меня своими вопросами! Антон, зачем надо было организовывать это интервью?

– А я и не организовывал, Гордиенко сама на меня вышла. Я не возражал. Света, не переживай, я отредактирую ее статью. Все будет хорошо.

Ника принесла свежезаваренный чай с пирожными.

– Евгения, подсаживайтесь к нам, – позвала меня клиентка.

– А кофе можно? – спросила я, вспомнив, что видела в приемной кофемашину.

Взгляд секретарши так и говорил: «А ты еще кто такая, чтобы я готовила тебе кофе?»

– Ника, Евгения теперь неотлучно будет находиться рядом со мной. Она мой летописец.

– Кто? – уточнила девушка.

– Летописец, – повторил Антон. – Женя пишет книгу о Светлане.

– Понятно, сейчас сделаю кофе. – Ника удалилась.

После сладкого перекуса Светлана вдруг почувствовала прилив творческих сил и направилась в мастерскую, я, разумеется, последовала за ней. Каждый раз принимаясь за новую работу, я мысленно ставила себя на место киллера, чтобы определить уязвимые места потенциальной жертвы. В данном случае мудрить особо было не надо, это здание подходило для ликвидации идеально. Охраны по сути здесь не было – бабушка-вахтерша, не отрывающая глаз от своего вязания, не в счет. Интерьеры были такими, будто в этом здании изначально планировалось покушение. За статуями в нишах аркадного коридора, да и за самими арками можно было притаиться, чтобы в нужный момент сделать свое черное дело, а потом спуститься вниз по одной из двух запасных лестниц, располагавшихся по краям здания.