Тихон, соглашаясь, кивнул. Что было, то было.

– Сглаз он чем силён… От чужого человека, от глаза чёрного, всегда укрыться можно, своим ты всегда открыт, а значит беззащитен. Часто так бывает, Тишенька, ой как часто. А всё потому, что люди не понимают силу слов. Сказали и забыли, что слова… их ветер развеет, а ведь речь огромную силу имеет. Помни об этом, никогда не говори, не подумавши. Слово плюс посыл мысленный – сила страшная, неизученная, сколько смертей через сглаз обычный дадено…

– У нас на деревне тётка одна крикнула вслед мальчишке: «Чтоб тебя черти забрали, окаянный!», он в тот же день потонул, – вспомнил Тихон. – Это сглаз, да?

– Да, мальчик. Ты всё правильно понимаешь. Готов дальше слушать? – и, после утвердительного кивка, продолжила, – следующий вид проклятия называется порчей. Это предметный вид. Накладывается так же, как охранка, на предмет в процессе работы. Как тот нож, о котором я говорила. Тоже вещь страшная, и так же может быть наложена по неведению самым обычным человеком. Никогда не замечал, что на базаре у одних торговля бойкая идёт, а у других вроде и вещи не хуже, может лучше даже, но их товары неохотно раскупают, сторонятся.

– Замечал.

– Это потому происходит, что у одного душа поёт, когда он работает, а другой – работу не любит, ругается, сквернословит. Вещи запоминают всё, в них будто часть души вкладываешь. А представь, Тиша, что будет, если человек, делая что-то вред другому замыслил? Смерти, например, пожелает. Или болезни злой… Обернётся всё тем же проклятием. Пока хозяин от вещи не избавится, донимать будет. Сложность тут в том, что неведомо, откуда напасти берутся, мало кто свяжет их с вполне безобидным предметом, невесть когда появившемся в доме. Но порча, как правило, проклятье адресное, то есть лишь одному человеку предназначено. Может на еду накладываться или на вещь, уже хранящую память о хозяине. А бывает, зло, хранящееся в предмете, никуда не уходит, начинает искать всё новые и новые жертвы. Такой предмет в подарок можно получить, поселить в доме беду, не подозревая, откуда она. Редко, но случается и такое.

– Ты кушай, малец, кушай, – ласково и терпеливо улыбнулась женщина, растрепав светлые вихры мальчугана. – Что я говорю, само запомнится, ведь знание ты давеча получил, а я лишь напоминаю.

– Когда? Я… я не помню ничего! – испугался Тихон, подумав, что не справился и по-прежнему не имеет судьбы.

– Так и должно быть. Всему своё время, не торопи его. Готов слушать дальше?

– Да! – демонстрируя готовность, кивнул мальчик.

– Теперь о самом страшном из проклятий. Проклятье родовом.

– Я слыхал о таком. – Тишка завертелся, заёрзал на лавке, так хотелось козырнуть своей осведомлённостью. – Это когда одни и те же несчастья преследуют целый род, повторяясь снова и снова. Верно?

– Да, верно. А берутся родовые проклятия откуда, известно тебе?

Мальчик растерянно улыбнулся, пожал плечами.

– Они не предметные, так?

– Так. И наложить подобное проклятье может лишь обладающий силой. Это не так просто сделать. Всё должно сойтись. Время, эмоции, желания. Можно, конечно, проводить определённые ритуалы, многие помогают себе ими, создают условия, но не действия несут в себе разрушительную силу. Достаточно слова. Слова, сказанного в определённом состоянии в тот момент, когда человек практически не властен над собственными эмоциями. Кто-то работает в состоянии транса, кто-то ждёт определённого сосредоточения, кому-то достаточно вытолкнуть из себя эмоции. Запомни, Тихон, и никогда не допускай в своё сердце ненависть, злобу, зависть, ибо силой ты обладаешь невероятной, но опыта и знаний пока нет совсем. Знаешь, что происходит, когда родовое проклятие прилипнет к человеку?