– Но я не сказала дома, что не вернусь. Вы не предупреждали, что так будет. И вообще, что это всё значит, для чего все эти тесты и когда начнутся съёмки? Я ничего не понимаю…

– Это – ваши проблемы. Если не хотите участвовать в съёмках, пожалуйста, уезжайте. Никто вас силой не удерживает. Но только сейчас. Если же сейчас вы останетесь, тем самым вы подтвердите, что согласны участвовать в съёмках шоу до самого конца. До того, как определится победитель.

– Я… Я согласна… – уступила Милена после короткого раздумья и оглядела остальных участниц. – Только сейчас я позвоню домой. Я должна предупредить… – Она достала телефон, потыкала пальцем в экран, и лицо ее удивленно вытянулось: – Нет связи.

Елена тоже достала телефон – и у нее тоже ничего не получилось, сигнала не было. Она очень расстроилась:

– Я должна поговорить с дочкой, иначе она не заснет. Мы с ней обязательно разговариваем перед сном.

Не сумев позвонить, Елена стала показывать всем фотографии дочки на том же телефоне. Хорошенькая девочка с голубыми глазами и золотистыми локонами.

Маша не стала и пробовать звонить – толку-то? Тем более что вряд ли ее кто-то хватится. Вот если она ночевать не придет – тогда, конечно, заметят. Но тоже ничего делать не станут, не станут звонить в полицию или в больницы. А вот интересно, когда они забеспокоятся? Сколько должно пройти времени – неделя, месяц, год? Ну, это она, конечно, хватила. Наверное, завтра муж позвонит ей на работу, а там скажут, что она уехала в командировку. Вот так всё совпало.

– Со связью здесь действительно проблемы, – Эльвира развела руками. – Такое уж тут место. Сами видели – промзона. Так что, вы хотите уехать?

– Нет. Я останусь… – Милена отступила, но глаза ее блеснули сердито.

– Все останутся?

Ответом ей было молчание.

– Если никто не хочет уезжать, я покажу вам ваши комнаты, – бросила Эльвира нелюбезно.

– А ужин будет? – заволновалась Карина. – Я не смогу заснуть без ужина.

– Обязательно!

Эльвира открыла очередную дверь, и женщины вошли в следующую комнату. Здесь был длинный стол, накрытый клетчатой виниловой скатертью, на нем стояли пять стаканов с молоком и пять тарелок с крекерами.

– Не буду вам мешать! – С этими словами Эльвира вышла, закрыв за собой дверь.

– Это ужин? – разочарованно протянула Карина.

– По крайней мере, похудеем! – Милена села к столу и пригубила молоко. – Тебе, между прочим, полезно поголодать!

У Карины обиженно задрожали губы.

Маша переглянулась с Еленой и поняла, что той тоже не понравилась бесцеремонность Милены. Надо же, сама же призывала их не ссориться, а вяжется к этой толстушке Карине. Какое ей дело до чужого веса! Сама Милена запихала в рот сразу три крекера и поднесла к губам стакан с молоком. Тоже поесть не дура!

Маша присела к столу и взяла с тарелки крекер. Молоко она не любила и поэтому отставила стакан. Была у нее в сумке маленькая бутылка воды, эту привычку приобрела она в командировках. Ехала как-то в поезде с одной пожилой дамой, та рассказала, что всю жизнь по командировкам, какой-то она редкий специалист, всё время по стране мотается. А у нас, говорит, цивилизация не везде еще присутствует. В глубинке-то европейских гостиниц не найдешь, так что по старой, советской еще привычке берет она с собой бутылку воды и кипятильник. Такие, говорила, гостиницы попадаются, там не то что чайника, стакана простого не допросишься. И без еды, сказала, человек уж несколько дней прожить сможет, а без воды – никак. А какая там вода, из-под крана, что ли, пить? Так что бутылочка всегда с собой должна быть. Так Маша с тех пор и таскает в сумке всегда воду. И сейчас она вместо молока в номере попьет водички.