– Ты к Воеводе поедешь? – спросил Глеб.

– Он меня сам найдет. Просто хочет показать, кто есть кто. Но я не мальчик. Он прикинет варианты и поймет, что я – это самое лучшее, что у него может быть. Правда, мне не понравилось кое-что. Наверное, нужно с кем-то посоветоваться. Я считаю деловым того, кто сам принимает решение насчет контракта. В общем, посмотрим, что получится.

– Ты полетишь со мной, – сказала Роботу Кристина, – и возьми с собой еще…

– Мы уже готовы, – улыбнулся Робот. – А что с Воеводой? Таким дерганым я его давненько не видел.

– С Торбой дело менты пытаются раскрутить, – вздохнула она. – Мы из-за этого и летим в Хабаровск. Надо заставить наших партнеров что-то делать. Они все попрятали головы в песок, а их скорее всего вот-вот начнут брать. В общем, мы едем не отдыхать.

– Но Воевода зря тебя посылает, там ведь Барон, а ты…

– Закрой рот, – посоветовала она, – и молчи.

– Лады. Мне-то все равно. А что из столицы меня увозишь, это даже хорошо. Если действительно менты докопаются, то мы успеем…

– Сплюнь, а то накаркаешь.

«Боишься, – мысленно усмехнулся Робот. – Ништяк, что уезжаем. Как только что-то пойдет не так, я вас всех в гробу видел. С ходу когти сделаю, и ищите-свищите. В Хабаровске тоже спокойной жизни не будет. Ведь она наверняка Барону нарисуется. А там…»

– Через час жду, – сказала Кристина.

– Точно ли он работает на Льва? – задумчиво пробормотал Исак. – Знает многое, в курсе того, что в Хабаровске задержан Алимов, и о наших проблемах ему тоже известно. Надо бы, конечно, узнать, от кого он получает информацию, но если бы решения мог принимать я сам, то все было бы по-другому. Конечно, не так, как сейчас, но и не хуже. – Он посмотрел на часы. – Кристина скоро улетит. Правда, там припутался Барон. Но главное сейчас – дело. Слишком много неясного, и мы очень близки к провалу. Поэтому я и не дал Станиславу внятного ответа. Хотя отпускаю Кристину без особой охоты. Но это уже ревность.

– Вот что, – предупредил вошедшего с заведенными назад руками Алимова мужчина в штатском, – если надумаешь душить меня, подумай о здоровье, изуродую. Сними наручники, – кивнул он стоявшему позади Алимова милиционеру.

– Да это можно, – усмехнулся невысокий лысый мужчина. Правда, все зависит от объекта. Если он за федеральным ведомством, то дороже…

– Перестань, Зубр, – сказала Илина. – Ты же понимаешь, с кем разговариваешь. Мы с тобой не на рынке, где я, кстати, уже давно не была.

– Ясно, – кивнул невысокий, – значит, Гарика нужно удавить. Ну что ж, мы проработаем. Но в милиции это не получится. Грызлов, сука, навел шороху среди ментов, поэтому все сейчас боятся всего и всех. Раньше с этим было проще и легче.

– А почему ты решил, что заказ будет на Алимова?

– Давай не будем ля-ля-тополя. Ваша фирма…

– И многие знают об этом?

– По крайней мере деловые почти все.

– Прекрасно. Выходит, ты знал, что к тебе обратятся с этим. И что надумал?

– Я сказал, что в СИЗО это возможно. В ИВС – нет. Тем более что к нему особое внимание. Наверняка в хате с ним…

– В какой хате? – удивленно переспросила Илина. – Он же арестован.

– Хата – это камера, – объяснил Зубр. – Так вот я и говорю: с ним сидит по крайней мере парочка стукачей. Информацию вытягивают и охраняют, чтоб с ним ничего такого не случилось. Он ведь ценный фрукт для ментовской вазы. Если кольнется, много чего менты узнают и многим лапти сплетут.

– Ты по-русски говорить можешь? – рассердилась Илина.

– Феня, то есть блатной жаргон, самый что ни на есть русский язык, – рассмеялся Зубр. – В общем, его надо убирать. Молчать он долго не сможет. Взяли его с поличным, и все разговоры о том, что чемоданчик чужой, не прокатят. Его очень скоро заставят говорить. У ментов сейчас правила довольно жесткие. А тут все-таки дело миллионное. У него железа с камешками изъяли почти на четыреста тысяч в у.е. И наверняка это уже не первая партия, так что давить Алимова будут по полной программе. Поэтому…