– Только замуж меня не выдавай, ладно? – попросила с улыбкой Маша. – Я еще оттуда с прошлого раза не выбралась.

– А что? Прекрасная идея. Друзья у меня оба холостые.

– Чем занимаются?

– Спелеологи. Правда, они больше проводники, чем ученые. Образования специального нет.

– Какая у людей интересная жизнь! И правда, материал для книги. Мои бабушка и дедушка тоже были спелеологами, – грустно сказала Маша.

– Ты мне не рассказывала, – сказала Ира. – Я только знаю, что они жили в Синегорье, как и мои.

– Это грустная история. Они пропали, – сказала Маша.

– Как это пропали?

– Меня еще не было, когда это случилось. Вот в Синегорье и пропали. Пошли в экспедицию и не вернулись. Кроме них там тоже люди были, никто из них не вернулся.

– Вылезай, приехали! Магадан приветствует тебя! – торжественно сказала Ира. – И хватит о грустном! У нас все будет великолепно!

Ира накормила подругу так, что Маша еле поднялась из-за стола.

– Я не ем столько, но все было так вкусно!

– Ты у меня кончай свои московско-диетические замашки! Тут крайний север, а значит, нужно хорошо питаться.

– Не зима же!

– И что? Нет разницы.

Тут позвонил отец. Маша поговорила с ним несколько минут и отключилась, улыбнувшись.

– Что сказал наш папа?

– Наш папа сказал, что я с сегодняшнего дня свободна.

– Так это вечером нужно отметить. Быстро он все сварганил!

– С его связями это не удивительно.

– Покажи мне ту дамочку, благодаря которой моя подруга снова в холостяцком статусе.

Маша открыла Инстаграм и показала фото.

– Фу, какая уродина! – сказала Ира.

– Ирка, перестань, она красотка. Вот и пусть будут счастливы. Я ведь вышла за него просто так, из-за статуса. Не получалось любви, вот и не стала больше ничего ждать, так что я рада своей свободе.

Синегорье, Магаданская область, 1975 год

Лада кричала до состояния хрипоты. Игорь прижал ее к себе и пытался успокоить. Сам он косился краем глаза на то, что воспроизвело такую реакцию у девушки. Прямо в углу перед ними лежал человеческий скелет.

– Лада, Лада, все, попытайся успокоиться.

– Откуда он тут взялся? Здесь был только один ход.

– Я сам ничего не понимаю, но одно ясно, что мы тут не шли.

– Как не шли? А где же мы шли? Глухие стены же были вокруг.

– Не знаю, но нужно возвращаться. Может, мы просто не заметили другие ходы?

– Да как мы могли их не заметить?

– Пойдем!

Лада обошла, насколько это было возможно, скелет и почти бегом побежала по тоннелю. Игорь с трудом за ней успевал. Фонарик у него был совсем слабенький. Он думал только об одном, чтобы выйти из пещеры до того, как свет погаснет и вовсе. Они шли достаточно долго, навстречу им попадались огромные валуны, которых не было, на дороге валялись кусочки золота, которые ребята и не замечали. Они были очень напуганы.

– Лада, нужно возвращаться, мы тут не шли, я на всем пути бросал баранки, их нет, я специально обращал на это внимание, – наконец сказал Игорь.

– Я сама вижу, что не шли. Но куда-то же ведет этот выход!

– Давай вернёмся и медленно пройдем этот путь, освещая стены. Вероятно, мы просто не заметили, как ход вильнул в сторону. У тебя как дела с фонарём?

– Горит еще нормально. Давай вернёмся, но не заметить ходов мы не могли. Мы все время шли прямо.

Лада постоянно плакала. Она больше не кидалась в истерику, но слезы текли постоянно.

Они шли медленно, освещая каждый метр стен. Лабиринт почему-то начал сужаться прямо на глазах. Пол превратился в ледяной, и стало ужасно холодно. Лада посветила на потолок и увидела, что натечные образования надломлены.

– Игорь, смотри сюда. О чем это говорит?