Вздохнув, Томас покачал головой. Он знал, что нашел – еще один осколок стекла, ускользнувший от взгляда полицейских. Нет сомнений, что они сгребли со стола все, что увидели, но даже не подумали поискать под столом.

Томас покачал головой. Похоже, не смотря на все сомнения, следовало признать, что полиция движется в правильном направлении. Макгрегор, судя по всему, действительно порезался осколками предметного стекла. Был ли на нем яд? Очень может быть. Конечно, надо бы вытащить эту штуку на свет божий, провести химический анализ – хотя бы в лаборатории колледжа, но брать ее голыми руками… Улыбнувшись, Томас опустил руку с платком, осторожно подобрал стекляшку, так, чтобы она очутилась внутри сложенной ткани, и заботливо спеленав свою находку, сунул ее в карман.

Пятясь, словно рак, он выбрался из-под стола и со вздохом облегчения распрямился. Схватившись за край столешницы, он поднялся на ноги.

– Мисс Макгрегор, – позвал Томас, – мне, кажется, удалось найти кое-что интересное.

Эмма тотчас оставила в покое бумаги, резко обернулась к своему гостю, но сказать ничего не успела – из коридора донесся грохот шагов и гул голосов. Оба застыли, словно воришки, застигнутые врасплох, но потом Эмма судорожно прижала к груди папку с завещанием профессора, а Томас быстро запихнул платок со стекляшкой поглубже в карман. Потом, действуя по наитию, он схватил отложенные в сторонку бумаги и спрятал за отворотом сюртука. Едва он отнял руку от груди, как в распахнутые двери кабинета ввалилась грузная фигура полисмена.

Это оказался весьма упитанный констебль, чья форма топорщилась на объемном чреве, подтянутым форменным ремнем. Его багровое лицо, весьма сердитое, обрамляли лохматые растрепанные бакенбарды, а непременный конусообразный шлем торчал на голове совершенно несуразно сдвинувшись на бок.

– Так, – зычным голосом протянул констебль, положив ладонь на рукоять служебной дубинки, заткнутой за пояс. – Это еще что?

Раздувая огромные ноздри с торчащими редкими волосинками, он, взглядом полным бешенства, окинул комнату.

– Кто вскрыл кабинет? – прорычал он, заглушая робкие бормотания управляющего, что тихо доносились из-за его широкой спины.

Томас сухо откашлялся, но ответить не успел – Эмма быстро, но не теряя достоинства, подошла к констеблю и встала прямо перед ним. Правой рукой она прижимала к груди папку с завещанием, а левую уперла в пояс. От нее веяло такой яростью, что Томас, наблюдавший только спину девушки, невольно содрогнулся, а констебль, очутившийся лицом к лицу с разъяренной рыжеволосой фурией, попятился.

– Я Эмма Дарси Маккрегор, племянница профессора Макгрегора, его ближайшая родственница по крови из оставшихся в живых, – отчеканила девушка, подаваясь вперед. – Я нахожусь здесь с целью изыскания завещания профессора для передачи его юридической конторе для производства дела о наследовании. А вы?

– Констебль Джонас Лэрд, дивизион Хайгейт, – пробормотал краснорожий толстяк, непроизвольно пятясь. – И я…

– И вы пришли оказать мне помощь в осмотре кабинета? – ядовито осведомилась Эмма. – Пришли помочь найти важные бумаги, потому что кое-кто так спешил с похоронами профессора, что не удосужился их найти?

– Ничего не знаю про бумаги, мэм, – твердо ответил констебль, оправившись от внезапного нападения. – Но это место преступления и я…

– Преступления!? – голос Эммы взвился к потолку, обретая новые высоты. – Так это преступление? Ваш инспектор уверял, что это несчастный случай! А моего дядю, судя по вашим словам, убили?!