Мужчина без лишних разговоров тронулся с места. Пальцы его легко лежали на руле. Он не сжимал его — почти не касался, будто управлял машиной с помощью магии.

Агата завороженно сморгнула.

От нервного напряжения мысли совсем спутались.

— Думаю, пообщаемся в участке, — только и сказал ей Макаров, крутанув колодку радиоприемника.

Заиграл блюз. М-да. Самое то для первого в жизни задержания.

Агата любила детективные фильмы — правда, зарубежные — и знала, что комната для допросов всегда представляет собой пустое серое помещение. В ней стоят только железный стол и два стула. Ну, ещё может быть яркая лампа, которой светят в лицо подозреваемому.

Увы, реальность оказалась совершенно иной. Скучной. Приземленной.

Макаров привел её в небольшой кабинет, заваленный бумагами и разнообразными папками. Здесь тоже пахло одеколоном, сигаретами — и кофе. Казалось, кофейный запах впитался даже в стены. Мужчина указал Агате на колченогий стульчик напротив рабочего стола, за который сел сам.

— А теперь можно и поговорить по душам. Кофе будете? — внезапно поинтересовался он, словно собирался пообщаться о чем-то незначительном.

О погоде или выставке картин. Но точно не о нарушении закона Арджеша.

— Н-нет, спасибо.

— А я буду, — кивнул он каким-то своим мыслям и достал из первого ящика стола огромный термос.

Кофе явно давно остыл — дым не валил из чашки, — но Макаров с удовольствием сделал глоток.

— Итак, Агата Эдуардовна. Поведайте-ка мне, как так случилось, что выпускница консерватории, бывшая участница оркестра — кстати, почему вы оттуда ушли? — ступила на преступную дорожку?

И на что отвечать в первую очередь? Разнервничавшись, Агата решила начать с простого.

— Мне пришлось уйти из оркестра по семейным обстоятельствам. Мы переехали в загородный дом, мужу и детям требовалось больше внимания, — тихо сказала она, сложив руки на коленях. — Я не успела бы и работать, и следить за хозяйством.

— Жаль слышать. Хорошо, ответ принят. А машину вы угнали тоже по семейным обстоятельствам?

Вроде он спрашивал мягким голосом, не давил, не корчил ужасные морды, как в детективных фильмах. Но Агата испытывала тревогу, что сковывала по рукам и ногам. Каждое слово требовалось тщательно обдумать перед тем, как произнести вслух.

Она рассказала всё как было. Нет, конечно, не всё. Не сказала, что поехала домой, потому что Серп забрал её сыновей. Не сказала, что перед этим он обвинил её в измене, а после этого — выставил за порог как безродную дворнягу.

Но общую суть: торопилась домой, предложили подвезти, собирались надругаться — передала без утайки.

— К мужу-то успели? — хмыкнул оперуполномоченный Макаров.

— Да.

— Это радует. Агата Эдуардовна, вы поймите меня правильно, — мужчина сделал с явным наслаждением глоток, — я вам верю. Женщина вроде вас никогда бы не вступила в сделку с совестью без веской на то причины. Но и вы, в свою очередь, должны меня понять. Плевать на угнанную машину. Я бы даже закрыл глаза, если бы вы в пылу гнева прикончили этих двух недоумков. Тогда бы против вас действовали человеческие законы. Но вы открылись перед людьми и отпустили их. Такое нельзя оставлять без внимания.

Он склонил голову на сложенные в замок руки, как будто говоря: ну и что мы будем делать? Агата вздрогнула. Она ясно представила последствия своей случайной ошибки, и они ей не нравились.

— Какое наказание меня ждет?..

— Вопрос хороший. А вы бы сами какое выбрали? Чего вы заслуживаете, Агата Эдуардовна?

Он явно играл с ней, как играет опасный хищник с добычей. Ничем не показывая своего насмешливого отношения, но в каждом слове, в каждом взгляде оно угадывалось. Для него Агата была обыкновенной преступницей. Ну и пусть преступницей, которая попросту оступилась. Какая разница?