Кеорсен вел уверенно, но мягко. Свет зачарованных огней казался волшебным, а падающий снег – даром Великого. Оторвав взгляд от магического убранства зала, я посмотрела на демона и утонула в его черно-серебристых глазах.

Интересно, всегда ли я буду чувствовать себя настолько защищенной в его объятиях? Не знаю. Но сейчас попроси меня кто прыгнуть в темную пропасть, сказав, что Кеорсен ждет внизу, я бы рискнула. Не задумываясь. С ним одним я чувствую себя готовой на любые безумства. И осознание этого пьянит сильнее любого игристого вина.

Вместе с последним аккордом мы замерли. Склонили головы в знак благодарности за танец и отступили ближе к стене, давая другим парам закружиться вокруг празднично украшенного иглолиста.

Тут же, будто ниоткуда, возник темный с подносом, уставленным бокалами с игристым вином. Кеорсен взял два и один из них протянул мне.

– Мои поздравления, дорогой братец. – Возле нас остановилась Амарелия, сверля демона хмурым взглядом. – Твоя карта сыграла. Ты с самого начала это планировал? Поэтому просил заняться ее воспитанием?

Кеорсен улыбнулся:

– Ты меня переоцениваешь, дорогая. Но мне лестно.

Амарелия расслабленного настроения брата не разделяла. Она явно с трудом сдерживала клокочущий в груди гнев. Серебро ее глаз подернулось алым.

– Надеюсь, интересы рода по-прежнему стоят для тебя на первом месте? Нашего, не Рингвардаадов! – свистяще выдохнула она.

– Не переживай, Ли. Я помню, как зовется наш род, – все с той же полуулыбкой ответил Кеорсен. – И не забивай свою прекрасную голову ненужными тревогами. Лучше наслаждайся праздником.

На секунду глаза демоницы полыхнули алым, но уже в следующий миг она смогла взять себя в руки.

– Разумеется, брат.

Еще несколько мгновений она вглядывалась в лицо Кеорсена, потом развернулась на каблуках и отошла к Верине. По дороге взяла с подноса проходившего темного высокий бокал с вином и осушила его залпом.

– Она недовольна, – отметила я очевидное.

– Если бы только она, – качнул головой Кеорсен. – Но насчет Ли не переживай. Она не ударит в спину.

– А вот я бы сейчас тебя точно ударила, – раздался сзади недовольный голос.

Я обернулась и встретилась взглядом с Лунарой.

– Привет. – Мои губы дрогнули в улыбке. – Рада тебя видеть.

– Рада? Рада?! Ты издеваешься?! Еще, может, скажешь, что скучала?

– И это тоже. – Моя улыбка стала шире.

– Ты могла хотя бы дать знать, что в порядке!

– Лу, сдержаннее, – холодно напомнил Кеорсен.

Лунара осеклась, бегло огляделась, удостоверилась, что все вокруг слишком заняты обсуждением главного события ночи, чтобы заметить эту вспышку гнева. Потом вновь повернулась ко мне.

– Прости, я правда очень хотела, – поспешила заверить ее, – но не могла.

– Прощу, – буркнула она. – Но если поступишь так хотя бы еще раз, в жизни с тобой не заговорю, Рингвардаад!

Я вновь не смогла сдержать улыбки. Странным образом недовольство демоницы наполняло мое сердце радостью. За фасадом раздражения и обиды чувствовалось плохо скрытое беспокойство. Лунара переживала. За меня. За простую человечку, какой я оставалась в ее памяти все эти недели.

Только я открыла рот, собираясь уверить, что тоже волновалась, как слова вдруг закончились. Заметив перемену в моем настроении, Лунара обернулась и тихо выругалась.

– Побудь пока в стороне, – приказал Кеорсен, и она поспешно отошла.

Я же крепче вцепилась в бокал, словно он был соломинкой, удерживающей меня на поверхности набирающего силу водоворота.

– «Разве это возможно?» – спросил я себя, едва увидев наследницу Маорелия, – громко произнес Леорен, подходя ближе. – Но теперь вижу, что глаза меня не подвели. Ох, моя дорогая, огорчен безмерно! Я все же так надеялся в ближайшее время увидеть вас гостьей моего центра!