– Егор, а ты не увлёкся? – недовольным голосом вопрошает Всеслав.

– Я что виноват, что он никак дохнуть не хочет? – возмущаюсь. – Что у вас тут творится? Бога Войны грохнуть проще, чем кузнеца!

– А-а-а! – дед расплывается в улыбке. – Так ты молотом его не убьёшь. Это же его оружие.

– А, тьфу! – возмущённо сплёвываю. – А раньше сказать нельзя было?

– Я думал, ты злость на нём вымещаешь, – передёргивает плечом, скривив рот.

– Вот спасибо, – недовольно швыряю кувалду в Олевара. Тот что-то недовольно булькает, наверное, сказать что-то хочет. Но, увы, к болтовне у него пока иммунитет, три удара по кумполу даром не прошли.

– И этим ты его тоже не убьёшь, – усмехается дед, глядя на ножи в моих руках.

– В смысле? – хлопаю глазами. – Грохара убил, а его не могу?

– А кто сказал, что ты убил Грохара? – приподнимает бровь Всеслав. И не дожидаясь вопросов, поясняет: – Вывел из строя, это да. Лет на пятьсот. Бога убить не так просто, внук. Твои ножи вообще для этого не приспособлены были.

– Вот и я о том же, – вклинивается Эдем. – Хель не имела права забирать Грохара.

– А это не тебе решать, братец, – качает головой Всеслав. – Оружие у Егора было не совсем простое.

– Согласен. Демонов, вампиров и прочую нечисть убить можно, но не бога. Пусть даже временно. Так что Грохара надо вернуть.

– Так к силе оружия ещё и сила убийцы плюсуется.

– Ты хотел сказать дурости? Этого в нём полно, спору нет.

– А что поделаешь? Избаловали мальчонку, – дед огорчённо машет в сторону, закативших глаза, бабулек. – Но ты забываешь одно. Кроме силы оружия есть ещё и ритуал.

– Да какой там ритуал? Это же читерство! Ты что делаешь, скотина? – орёт, заметив, что я воткнул в спину Олевара оба меча.

– Рраф! – очнулся Пух, возмущённый тем, что его драгоценного хозяина обзывают плохими словами.

– Чего? – невинно хлопаю глазами. – Проверить же надо было, вдруг бы сработало. Пусть не убил, но смотри, как корёжит убогого. Получше, чем от кувалдометра.

– Да что ты себе позволяешь?! – вскакивает какой-то бородатый бог, с первого ряда. – Выгнать его и дело с концом.

– Р-р-р! – скребнув когтями по полу так, что полетели не только крошки, но и искры, оскалившийся Пух, собрался на разборки в зал.

– Хватит! – Эдем вскидывает руки. – Заткнулись все. У вас что память короткая? Так я могу удалиться, пусть вас ещё немного повоспитывают. Егор, угомони свою псину!

– Р-р-р? – набычившийся Пух, резко передумал гонять бородатых и нацелился на Эдема.

– Хватит буянить, малыш, – Всеслав присев на корточки поманил к себе пальцем пушистого забияку. – Иди, поглажу. Эдем, извинись.

Пух растопырив лапы, уставился на Эдема исподлобья, всем своим видом демонстрируя желание вырвать извинения зубами из глотки.

Эдем же гордо вскинув голову, упёр руки в бока, тем самым показывая, что извиняться не намерен. Обстановка явно накалилась. А мне, между прочим, уже всё надоело. Даже убивать этого калечного, что тихонько подвывал с мечами в спине, расхотелось. Всё-таки, явно, не нравятся они ему.

А ещё надо бы выбить подтверждение свадьбы Молота с Мальвиной. Да плюшки вытрясти за это. Ещё и компенсацию за нападение Грохара. Тем более, что, оказывается, я его не убил, а только вывел из строя на время.

– Пух, забей. Мы потом ему отомстим. Как говорится: «Собака лает, пёс не чешется».

– Ты кого собакой назвал? – покрывается пятнами Эдем.

– Её, – указываю пальцем на здоровенную волчью башку, выглядывающую оттуда, где кончаются все эти лавочки амфитеатра.

– Ага! Альфа? Это ты привела сюда пса? Предательница! Да я тебя живьём выпотрошу!