— Вначале я был уверен, что да. Ты же знаешь, что у меня есть артефакт, что позволяет определять ложь. Но пока суетились, собирали оружие и деньги…

— Деньги? Ты собираешься платить этим мерзавцам?

— Если придётся, — качает головой Черен. — Главное вернуть Вельму, а там уже разберёмся с ними, без опасений.

— Спасибо, друг, — эльф кладёт руку на плечо подельника. — Золото пыль, жизнь сестры важнее.

— Ты же знаешь, я умру за неё, — пафосно так восклицает влюблённый бандит.

— Верю-верю, — отмахивается Сален. — Так что там с гномами?

— Ах да, — Черен замирает на несколько секунд, вспоминая, на чём же закончил своё повествование. — В общем, пока суетились туда-сюда, всё прокручивал в голове разговор с этим мерзавцем. И знаешь что?

— Что? — длинный отводит в сторону волосы, и становится ясно. Точно эльф.

— А он как будто знал, что у меня есть такой артефакт. Поэтому ни разу ничего прямо не сказал. Кроме того, что гномы его просветили, что у эльфиек… Кхм…

— Что у эльфиек? — напрягся Сален.

— Груди нет, — приблизившись к приятелю, шепчет почти в самое ухо Черен.

— Да это бред! — возмущается эльф. — У всех есть грудь.

— Да я не про это, — снова шепчет главбандит. — Вроде как, все эльфийки плоскогрудые.

— Ну-у-у… Не все, — трогательно так смущается эльф, — есть и с большими.

— Да? — в голосе бандита слышится сомнение.

Ты смотри какой непостоянный. А ведь ещё недавно убеждал меня, что у Вельмы нормальные сиськи. А там что? Там единичка максимум. С сильным натягом. Очень сильным.

— Так, хватит, — пристукивает посохом маг. — Не о том говорим. Ясно, что этот бандит, очень мутный тип и надо быть начеку. Хорошо бы в плен взять кого-то из его людей, а лучше его самого, чтобы допросить с пристрастием. Если человеку заживо сдирать кожу, он становится очень разговорчивым. А уж с тех пор как «Пыточный парашют» перестал работать, жить стало веселей.

— С этим не поспоришь, — с мерзкой улыбочкой поддакивает Черен.

— А что по деньгам? Сколько надо?

— Да я без понятия! — разводит руками местный авторитет. — Сказали четыре веса головы монетами.

— И сколько может весить голова Вельмы? Теоретически, килограмма три, максимум четыре. То есть они хотят шестнадцать килограмм золотых монет. Пусть даже двадцать. При весе монеты в семь грамм это получается… — пытается что-то посчитать на пальцах.

А где-то наверху, у одного симпатичного но, как оказалось, не очень сообразительного старшего лейтенанта похолодело где-то возле заднего прохода. Ибо до него дошло, что он очень даже облажался. Потому что, в отличие от патлатых эльфов, очень быстро посчитал в уме, сколько же это будет в монетах.

— Примерно две восемьсот, две девятьсот. И это удвоенная сумма. А два веса это тысяча четыреста с хвостиком. И это мы ещё по максимуму считали.

— Как то маловато, — хмурится Черен, остервенело, почёсывая себя в затылке. — Бред какой-то. Так и поверишь в нубасов с песочницы. Только они могли за такие смешные деньги взяться за работу.

— Я бы не сказал, что деньги смешные, — качает головой Салем. — Но ты прав, за ликвидацию Вельмы очень мало. Ничтожно мало.

А я, сидя над их головами, в это время прикидывал, как бы поудобней пристроиться, чтоб повырывать себе волосы на заднице. Вот что значит не изучить все нюансы. А ведь как звучало, четыре веса! Вот если бы всей тушки, то да. Там не стыдно взяться за дело.

Хотя… Учитывая, что эльфийка весит около сорока пяти килограмм, то это тянуло бы тысяч на двадцать пять. Вот это много или мало? Если учитывать покупательскую способность?