В ходе этого поединка отличились все батареи дивизиона. За поединком наблюдал с НП 1-го батальона 58-й мсбр в с. Ямки генерал-майор А.Ф. Попов. По его приказу водитель начальника политотдела 2-го тк полковник Чернышов на машине вывез Михаила Федоровича в госпиталь в Чернянку. Контузия оказалась легкой, и через несколько дней он уже вернулся в свой дивизион. За этот подвиг ст. сержанту М.Ф. Борисову

10 января 1944 г. было присвоено звание Героя Советского Союза. Он оказался первым из двух воинов Красной Армии, кому за отвагу и мужество, проявленные в Прохоровском сражении, было присвоено это высокое звание.

Параллельно с ударом по позициям 3/26-го гв. вдсп часть сил боевой группы «Лейбштандарт», перейдя железную дорогу, атаковала рубеж 2/26-го гв. вдсп. Эсэсовцы явно пытались выйти на южные окраины станции. Батальон поддерживал 1/7-го гв. вдап. Его командир, капитан К.В. Казаков, построил боевые порядки дивизиона углом назад, что впоследствии сыграло важную роль. В центре угла он расположил 1-ю пушечную батарею лейтенанта Н.Н. Троицкого (200 м от южных окраин Прохоровки). Справа впереди на южных скатах выс. 252.2 замаскировал 2-ю (пушечную) батарею ст. лейтенанта П.С. Грузинского, а 3-ю (гаубичную) лейтенанта В.Д. Трошкина – напротив 2-й, в 500 м от ж. д. насыпи.

По воспоминаниям ветеранов-артиллеристов, входе первой атаки вражескую мотопехоту поддерживали штурмовые орудия, но было и несколько танков. Когда группа неприятеля подошла на расстояние примерно 700–800 м от 1-й батареи, лейтенант Н.Н. Троицкий отдал приказ одним орудием открыть огонь. Первый же снаряд попал в лобовую часть самоходки, но срикошетил. Ответным выстрелом орудие батареи было выведено из строя – осколки разбили панораму и пробили щит, часть расчета получила ранения. Но здесь сработала «изюминка» плана капитана К.В. Казакова. По бортам танков и штурмовых орудий ударила одним орудием не замеченная их экипажами 2-я батарея ст. лейтенанта П.С. Грузинского. После второго попадания самоходка загорелась. Воодушевленные успехом товарищей, по противнику открыли огонь и другие расчеты 1-й и 2-й батарей. Потеряв одно самоходное орудие и 8 танков, эсэсовцы откатились назад.

Но через какое-то время они предприняли новую атаку. Теперь их боевой порядок строился уже с учетом расположения 1-й и 2-й батарей. Но как только танки подошли на дистанцию 450–500 м от еще не обнаруженной 3-й батареи и подставили ее расчетам свои борта, все четыре 122-мм гаубицы вступили в дело. «Своим губительным огнем, – вспоминал командир 3-го ад, – по бортам и гусеницам сыграли важную, если не решающую роль при отражении этой атаки немцев. Оставив шесть танков, две автомашины и до взвода пехоты, противник был вынужден отойти на исходные позиции на нашем участке и прекратил атаки до конца дня»[105].

Таким образом, правильно выстроенная система ПТО лишь одного артдивизиона сумела удержать важный участок обороны – южные подходы к Прохоровке и помогла советскому командованию сконцентрировать усилия на блокировании прорыва в полосе 3/26-го гв. вдсп. Несмотря на то что враг до полуночи нещадно бомбил его позиции, а часть рот 1/26-го гв. вдсп, не выдержав ударов с воздуха, покинула свои траншеи и, отойдя к станции, оставила без прикрытия его батареи, дивизион К.В. Казакова не дрогнул и все расчеты остались на своих ОП вплоть до утра 12 июля. Это позволило без особых проблем развернуть здесь для нанесения контрудара часть сил 29-го тк 5-й гв. ТА: 53-ю мсбр, 25-ю тбр и две батареи 1446-го сап.