– Ирэна! – орал профессор, пробираясь к нам через огромные осколки. – Если вы остались живы, я сам вас сейчас у!..

– Мы выиграли! – с воплем подскочила я и маг-потоками быстро осадила поднятую в воздух пыль. – Первый тур за нами!

Довольный возглас пролетел над полигоном, заставив всех недоуменно остановиться.

– Что? – Земляник, едва взобравшийся на ближайший к нам камень, не сразу понял, что произошло. Оглянулся.

А я уже поднимала с колен Клифа и Таггри, чтобы, обняв их, громко заявить:

– С первым заданием справились! Давайте второе.

– Живы? – недоверчиво переспросил Гову, спрыгнув рядом, и даже руками над нами поводил.

– Даже не поранились, – сообщила я гордо и оглянулась назад, – в отличие от них.

И в это мгновение из ямы противника раздалось приглушенное и отчего-то хриплое:

– Спасите!

– Кто-нибудь?!

– Профессор…

– Кажется, вас зовут, – улыбнулся потомок рода Дит Мато.

Преподаватель оказался там быстрее прочих и, рухнув на колени, изумленно выдохнул:

– Проклятый Всенижний, как вы это сделали?

– Секрет фирмы, – ответила я, точно зная, что на следующем занятии мы обязательно проведем работу над ошибками и нам с профессором придется объясняться.

Дениэ Гову, не прекращавший внимательно на нас поглядывать, вызвал по эхо-порту помощников. И попросил их высвободить четверку парней, замурованных в камень по самые шеи. Отдав все распоряжения, он оглядел заваленный почвой полигон и потер ладони, счищая с них быстро застывающую грязь.

– Что ж, здесь убираться будут долго. Предлагаю перейти на другую площадку.

Одиннадцать испачканных, но довольных собой победителей первого тура перешли на новую зону боевых действий и вновь поделились между собой. Удивительно, но моя группа опять оказалась в меньшинстве и опять меченая. Двое парней, примкнувших к нам, между собою поровну делили четыре тонких шрама.

– Это воздушники Тисьян и Гатору. – Клиф представил мне в чем-то схожих брюнета и шатена таким голосом, словно бы к нему самому обращаться стоит по полному имени. А может быть, все дело в шрамах и уважении, которые вызывают борцы за свободу от режима Норго?

– Тис и Гат, – кивнула я, сократив их имена до удобного минимума, – приятно познакомиться.

– И нам, – ухмыльнулись парни, – приятно познакомиться с главной новостью этого семестра.

– Отрадно узнать. – Я шла вместе с ними на новую площадку для боя и думала над странностью поведения в группе. Почему отпрыски из высокородных семейств носят шрамы, и ни их родные, ни профессора ничего не предпринимают? Спросить, не спросить? А когда, собственно, я еще это выясню?

– Слушайте, – остановила их на подходе к новой площадке и требовательно спросила: – Я что, одна вижу шрамы на ваших лицах или остальные тоже?

Мне ответил самый меченый:

– Никто, кроме нас, их не видит. – Клифорд скривился, потрогав красную полосу на своем лице. – На Норго мы уже неоднократно подавали в суд и обращались в нужные органы, но… сынок учредителя службы НВН лорда Тэдора из всех скандалов выходит кристально чистым.

– А вы четверо – единственные, кто был наказан столь специфическим способом?

– Еще трое, но они перевелись.

И шрамы, несомненно, очень болезненные, стоит лишь взглянуть на Клифа, который морщится и попеременно потирает то один свежий след, то другой. Еще особенность, что их видят лишь студиозы нашей группы и никто другой. Выходит, при оформлении иска и судебных разбирательствах потерпевших тщательно обследовали и ничего не нашли. Что ж, разгадать заклинание огневика, а такое мог проделать только он, будет непросто.