- Все вопросы к начальству и их проектам, я только исполнитель, - честно отвечаю, устав от вечного давления со всех сторон. Игорь Андреевич подошел ко мне, и положил руку на плечо, сильно сжимая и привлекая мое внимание.

- Не в тебе дело, сынок, - он по-отцовски улыбается, как своему родному сыну, и я буквально вижу ухмылку Степки. – Ты сам-то как, держишься? – выискивает в моих глазах ответ, который и без слов очевиден.

- Тяжело, - выдыхаю, - без нее мне очень тяжело, - признаюсь, будто готов к смертной казни.

- Тебе надо выдохнуть, и попробовать разобраться в самом себе, вдруг упускаешь очевидного, или, наоборот, смотришь не в том направление, - дает совет Власов-старший. – Я тоже мало верю в побег Ольги, - он подмигивает мне, по-мужски поддерживая меня своим словом. – Присмотрись к тем, кого бы в жизни не смог обвинить.

- Знаю, - тихо отвечаю и киваю. Мужчина отходит от меня на приличное расстояние, и вновь садится на стул, положив ногу на ногу, принялся изучать поочередно анкеты. Я тем временем распаковал все свои файлы на рабочем компьютере, и решил вновь глянуть на дело жены, как и советовал отец Степана, мне действительно нужно сузить круг подозреваемых, а лучше составить цепочку, восстановить все до секунды. А это значит, что мне предстоит встретиться с Ириной, потому что девушка была в очень близких отношениях с моей пушинкой, и быть того не может, чтобы она не заметила в моей Оле перемены. Неужели моя пушинка могла посчитать меня изменщиком, ведь в тот роковой вечер, я даже пальцем не коснулся Дианы, тем более на тот момент мы с ней были настоящими напарниками, играющие свои роли.

- Есть идеи? – прерывает мои размышления. Я смотрю на него, безмолвно прошу повторить заданный вопрос, который я прослушал. Игорь Андреевич показывает папку, что успел просмотреть, - я про пациентов.

- Да, есть, - соглашаюсь и встаю с места, направляясь к нему. Сев, напротив, я взял из его рук папку и разложил на столике двенадцать фотографий, четыре на три, выделяя несколько типажей, которые по описанию и характеристикам более подходят к преступнику. – Вот, смотрите, - указываю на верхние три, среди них двое мужчин и одна женщина, возраст приблизительно одинаковый не более сорока лет, социальный статус идентичен, семейное положение тоже. – Если учесть все склоняющие факторы, то я бы хотел в первую очередь проработать с ними.

- Знаешь, мне тоже в глаза бросились именно они, но также хочу еще отметить вот этого парня, - вынимает с самого низа фотографию, которую я определил в минимальный риск. Нахмурился, не понимая по каким характеристикам Игорь Андреевич решил записать бедного юнца в насильники. – Подожди, делать выводы, Леонид, я прям вижу, как крутятся твои колесики, - рассмеялся Власов-старший. – Глянь на его анкету, все безупречно: школа с золотой медалью, полная семья, отсутствие вредных привычек, поступил на журфак, встречался с девушкой. Казалось бы, что для счастья еще не хватало, а в психушку парнишка все равно загремел.

- Хорошо, пусть пока висит под вопросом, - соглашаюсь с коллегой, и двинулись дальше, обсуждать оставшихся кандидатов. Спустя несколько минут мы оба пришли к выводу, что среди этой толпы вряд ли есть преступник, но стоит учесть, как сильно жертва успела привязаться, и какого рода шло насилие. Не исключая и тот факт, что пациенты вдруг поменялись ролями, некоторые стали замкнутыми, а те, кто раньше не шел на контакт, наоборот, вдруг проявили заинтересованность в поиске своего обидчика. – У меня складывается ощущение, что все это подставная игра в разум, - я облокотился на спинку стула и скрестил руки на груди. Власов-старший нахмурился, но не прервал мои размышления. – Многие факторы изначально говорят о том, что среди этих людей маловероятный процент присутствия преступника. Но я могу ошибаться, - устало взмахиваю рукой, а затем тру подбородок, еще раз обдумывая свою вспыхнувшую теорию.