Некоторые противоречия неизбежны и даже полезны. Поскольку нам с Джеми приходится спорить, мне хотелось бы, чтобы эти споры были приятными, чтобы мы могли пошутить и выразить свои чувства, даже если между нами есть противоречие.
Еще мне хотелось побороть свой скрытый порок – склонность к упрекам. Очень часто я в мелких стычках позволяла себе вспышки недовольства, а это скверно сказывалось на всей семейной атмосфере. Я часто задумывалась, почему гнев наряду с гордыней, чревоугодием, похотью, ленью и завистью относится к семи смертным грехам, хотя они, кажется, не столь страшны, как многие иные пороки. Похоже, они считаются смертными грехами не из-за своей тяжести, а потому, что способны порождать другие, еще худшие страсти. Они словно распахивают ворота, сквозь которые входят тяжелые грехи. Из семи смертных грехов мне, без сомнения, особенно была свойственна склонность к гневу.
Стиль разрешения противоречий очень важен для благополучия брака; в исследованиях «любовной лаборатории» Готмана показано: как супруги спорят – значит больше, чем сколько они спорят.
Пары, которые спорят правильно, улаживают сразу только один вопрос, а не припоминают друг другу все прегрешения с момента первого свидания. Такие пары сосредоточиваются на обсуждении, вместо того чтобы взрываться негодованием, и не пользуются упреками вроде «Ты никогда…» или «Ты всегда…». Они умеют довести спор до конца, вместо того чтобы пререкаться часами. Они используют «смягчающие приемы» – слова и действия, не позволяющие выплеснуться дурным чувствам. В таких парах супруги способны отдать себе отчет, какое еще влияние испытывает другой супруг. Например, муж понимает, как жена разрывается между работой и домом, или жена понимает, как муж разрывается между требованиями матери и тещи…
Вот пример того, как не надо ссориться. Хоть я ненавижу об этом вспоминать, признаюсь: я иногда храплю. Меня приводят в бешенство упоминания об этом, потому что храп – это так некрасиво. Однажды утром Джеми пошутил по этому поводу, и я постаралась расслабиться и вместе с ним посмеяться.
Однако несколько недель спустя мы рано утром слушали в постели новости по радио. Мне подумалось о том, насколько уютней стало в нашей спальне, после того как я навела там порядок. А Джеми ироничным голосом пробурчал:
– Хочу начать день с пары наблюдений. Во-первых, ты опять храпела…
– И это – первое, что я должна услышать поутру?! – взорвалась я и едва не швырнула в него подушкой, вставая с постели. «Храпела… Ничего приятнее ты не придумал?» Я принялась метаться по комнате. «Если хочешь, чтобы я перестала, лучше просто толкнул бы меня легонько, чем потом насмехаться!»
Какой урок можно извлечь из этого? Однажды, посмеявшись с ним вместе, я показала Джеми, что над храпом можно и подшучивать. Я пыталась относиться к этому легко, но у меня не получилось. Хотелось бы уметь посмеиваться над собой… Мне с самого начала надо было вести себя честно, а то Джеми даже не понял, что своим замечанием может вывести меня из себя. Поэтому достаточно на сей раз упражнений в спорах. Выполнить свой зарок у меня не получилось. В другой раз поведу себя лучше (надеюсь).
В браке не так важно иметь побольше удовольствий, как переживать поменьше огорчений. Люди вообще склонны к «негативному преувеличению» – неприятности мы переживаем сильнее и дольше, чем радости. В любом языке слов, выражающих отрицательные эмоции, больше, чем положительных.
В семейных отношениях требуется по меньшей мере пять позитивных шагов, чтобы уравновесить одно дурное, вредоносное действие. Поэтому один из способов укрепления брака – заботиться о том, чтобы позитив перевешивал негатив. Когда отношения супругов постоянно проникнуты добротой и любовью, гораздо легче справиться со случайно возникшим противоречием. По-моему, чтобы сгладить неприятные последствия нашей ссоры из-за храпа, с обеих сторон понадобится даже больше пяти шагов.