Мое внимание сразу привлекла пара бойцов, работавших кумитэ в дальнем конце зала: светловолосый парень лет двадцати пяти в черном кимоно и девушка в простом спортивном костюме. Девушка была ушуисткой, причем классной. А вот парень, видимо, представлял одну из горных школ. Темп ударов был столь велик, что их дробный перестук мог сойти за капель. Настоящий вихрь древнего танца войны. Я невольно засмотрелся на эту пару, но мои размышления были прерваны.

– Не желаешь попробовать? – невинно поинтересовался мой новый шеф.

– Ну, невтерпеж тебе… – проворчал я. – Раздевалка где?

Противника мне выставили для начала не самого сильного, зато самого аккуратного и спокойного. Чтобы меня, любимого, стало быть, не поранить случайно. Красавец скандинавского типа оказался весьма и весьма приличным бойцом. Мы осторожно протанцевали круг, когда он достаточно предсказуемо кинулся в атаку. Красивые ушира и всяческие другие маваши – это все на публику. А вот жесткий и очень качественный цуки я принял скользящим блоком и, как учил Старик, ушел в полувихрь. Парня просто отбросило за пределы поля, будто центрифугой.

Наблюдавший за поединком кореец лет шестидесяти в старом поношенном кимоно резким окриком прервал бой и, выйдя на татами, склонился в ритуальном поклоне, предлагая схватку.

Я всегда с недоверием относился к таким вот тихим дедушкам. Ведь не зря он оказался в этом зале.

Так же коротко склонив голову, я принял предложение. Легко и расслабленно мой оппонент разразился целой серией маховых ударов, которые только издали казались легче детского прикосновения. Воздух под его руками стонал, будто под лопастями турбины. Сначала я уклонялся за счет скорости, а затем, даже сам не понял как, вошел в ускоряющий режим. А противник все наращивал и наращивал темп. И в итоге, не успевая блокировать его «Тигриную лапу», я почти на автомате закрылся «Железным веером». Аура магической защиты вспыхнула изумрудным сиянием, гася чудовищной силы удар, а затем и сама рассыпалась мириадами искр. Но кореец только крутанулся и вместо логичного в этом положении «Крыла цапли» сделал движение, будто плеснул мне в лицо водой. Пожалуй, я уже был готов к чему-то подобному, так как закрылся глухим блоком и, ломая ритм боя, а точнее, взвинчивая его на предельную для себя скорость, провел серию атак в ураганном темпе, меняя вектора и точки атаки. Наступил его черед уходить в защиту. И тут я неожиданно для себя сотворил кокон, но, «прочтя» его в обратном порядке, накрыл своего оппонента вторым слоем и остановил руки, продолжая насыщать кокон энергией. Обычно после заклинания сфера растворяется в пространстве, увеличиваясь в размерах и истончая свою оболочку. Но сейчас вместо расширения обратный кокон начал съеживаться, утолщаясь и становясь плотным, словно бетонная стена, одновременно высасывая из меня энергию будто насос. Давление внутри мгновенно возросло настолько, что мой противник был вынужден подать сигнал окончания боя.

С мягким хлопком опали, растворяясь, защитные сферы, а кореец вновь поклонился и подошел ближе.

– С кем имею честь? – спросил мой недавний противник на чистейшем русском языке. И без паузы, перейдя на Запретный, представился: – Учитель Минокасанэ Энеидо.

Сказать, что я был удивлен, значит не сказать ничего. Я просто превратился в соляной столб.

– Защитник Андироданго.

– Магистр Энгеросайдо Теавис предупредил меня о твоем появлении.

Он улыбнулся.

– Теперь я вижу, его оценка твоих способностей была более чем скромной. Ты окажешь мне честь, приобщая к Свету моих учеников?