– Тшшш… – Роб смотрел на Роро, который стал пятиться к стенке своего загона, и надеялся удержать того от бегства хотя бы закрыв дверцу.

Артур, погруженный в себя всё также не обратил внимания на предостережение.

– Мне сказали, что в крайнем доме живёт Роберт Гринн, – парень чуть повысил голос, пытаясь привлечь к себе внимание.

Роро не стал пытаться выскочить в дверь. Он просто перепрыгнул через стенку загона, попутно сделав пробоину в соломенной крыше строения. В этот момент его, наконец, заметил вновь прибывший. Парень с испуганным криком отшатнулся от калитки и упал в пыль.

– Роро-о-о! – момент побега успела заметить Мика, которая как раз вышла из дома.

Не сомневаясь ни секунды девочка, не успев обуться, устремилась за любимцем. За калиткой он чуть было не налетела на Артура, но вовремя подпрыгнула и перелетела парня. Роб в это время уже перескочил забор и нёсся в сторону зарослей кустов за огородами.

Поиски кролика продолжались до самых сумерек. К ним подключили и виновника побега Роро. В таких экстремальных условиях Артур познакомился с большинством местных жителей и окрестностями своего нового дома. Рвение, с которым поселковцы искали странного мутанта и переживали за него, как за человека, поселили в его душе надежду, что всё не так плохо, раз ему повезло распределиться в сто двадцать восьмой.

Настроение Мики попеременно сменялось с гнева на отчаяние, девочка либо осыпала проклятиями «невнимательного, грубого цитадельского болвана», за что получала нагоняй от дядюшки Роба, либо рыдала и сетовала, что Роро одному не выжить. Она предполагала самые жуткие картины. То она опасалась, что гигантского кролика убили жители из других посёлков и уже едят его мясо, то со всхлипом уточняла у Роба, могут ли волкособы одолеть такого крупного грызуна.

Артур чувствовал свою вину за переживания девочки и сопровождал её в вылазках к развалинам. Именно там в своё время Мика и встретила Роро, туда он чаще всего убегал, а лучше девятилетней малышки эту местность знал только сам смотритель.

Прошла неделя поисков. Артур уже успел подружиться с ровесниками. Он оказался добрым и отзывчивым парнем. Только Мика оставалась враждебно настроенной и не могла пока оценить старания юноши и его попытки загладить свою вину.

Вернувшись с очередной бесплодной вылазки к разрушенному заводу и отведя усталую Мику к смотрителю, Артур присел на стопку досок возле дома, в котором ему выделили комнату. Парень осматривал окраину посёлка на фоне заходящего солнца и думал о том, что такого заката в Цитадели не увидеть никогда, а, значит, такая драгоценная красота доступна только застенцам, по-настоящему свободным людям.

Негромкий скрип привлёк внимание парня к цистерне на спущенных колёсах за грядками с томатами на дальнем конце огорода. Сердце Артура дрогнуло: неужели те самые волкособы, которых так опасалась Мика? Парень только начал привыкать к размеренной, если не считать поисков кролика, жизни посёлка. Вспомнились все страшные истории о людях, растерзанных уродливыми мутантами застенья.

Прищурившись, Артур всматривался в силуэт бочки на фоне темнеющего неба и внезапно чуть не рассмеялся: над цистерной чётко виднелись огромные кроличьи уши.

– Мда-а-а… Смешно тебе, небось, было наблюдать, как тебя по всей округе ищут? А? – наконец, парень смог выдохнуть и улыбнуться. – Теперь Мика меня простит, хотя в том, что я цитадельский болван, она всё-таки права.

Снегоступы мягко прожимали свежий слой снега и заметно приглушали звук шагов. Мика мастерски сновала среди кустов, не касаясь веток – ни одна снежинка не упала с дерева за её спиной. Зато об Арнольде такого сказать было нельзя. Непривычный к перемещению по лесу он напоминал разбуженного среди зимы медведя, плохо ориентирующегося в пространстве. Мика устала шикать на него за громкий треск, но цитаделец не мог перемещаться тише: его армейская подготовка не предполагала вылазки в лес. Горожанам проще было устроить обстрел зарослей и применить огнемёты. Хотя и такая мера вряд ли была бы предпринята – экономия ресурсов была слишком важна, поэтому дикие земли просто игнорировались.