– У нас в Годдарде такая традиция – космический аппарат и основная компьютерная программа часто получают имена.

– Но почему именно Дороти?

– Понятия не имею, откуда Шепард взяла это имя.

– Еще один вопрос: могла ли Шепард, находясь на больничной койке, войти в компьютерную сеть Годдарда и украсть или стереть программу?

– Я бы сказал, что это невозможно, но вообще программирование – не моя специальность.

– Кто-то еще имел подобный уровень доступа?

– Не думаю. Я ничего не понимаю. Сеть Годдарда надежно защищена.

– Вы не верите, что Шепард замешана в краже или уничтожении программы?

– Почти уверен, что она ни при чем.

– Расскажите мне о прорыве в создании искусственного интеллекта.

– Честно говоря, это выше моего понимания. Она создала новый подход в программировании. С использованием так называемой нечеткой логики.

– Нечеткой логики?

– Это неточная и быстрая логика. Способ решения трудноразрешимых задач. Программа «Дороти» была способна учиться на собственных ошибках и сама себя переписывать. Шепард прогнала ее через серию симуляций, и «Дороти» до такой степени изменилась, что уже никто, даже сама Мелисса, не понимал, как она работает. По всей вероятности, это и стало источником неприятностей.

– И это программное обеспечение работает на любой платформе?

– Шепард хотела, чтобы программа не зависела от аппаратной части. Требовалась лишь минимальная скорость процессора, а также объем оперативной и постоянной памяти.

– Почему вы загрузили программу, которую никто не понимает, в космический зонд стоимостью сто миллионов долларов, а потом опустили этот зонд в резервуар с жидким метаном?

Гровс долго молчал. Форд терпеливо ждал ответа.

– Это была колоссальная ошибка, – признал наконец ученый. – Теперь я это понимаю.

– Расскажите мне о Шепард – о человеке, а не о специалисте, – решил сменить тему детектив.

Энтони немного помялся:

– Честолюбивая. Сосредоточенная. Упорная. Абсолютно преданная делу. В мире много умных людей, но она не просто умная. Она – один из настоящих гениев. Послушайте, я знаю, что это слово стало разменной монетой, но в нашем мире не так много действительно гениальных людей. А Мелисса именно такая. Все очень просто – эти люди мыслят иначе, не так, как мы все. А еще она непростой человек. Обидчивая. Резкая. Несмотря на весь свой ум, в повседневной жизни могла вести себя как полная идиотка. Она разделила свою команду на группы. Никто не владел полной картиной. Такое впечатление, что она хотела держать их в неведении.

– Увлечения?

– Фитнес, бег, лыжи, альпинизм… – начал перечислять Гровс и умолк.

– А теперь плохое, – попросил Уайман.

– Это не в моих правилах.

– У нас расследование, а не вечеринка с коктейлями.

– Ну… она сквернословит. Не любит подчиняться правилам. Бунтарь. Не умеет общаться. Обижает людей, сама того не желая.

– Продолжайте.

– Понимаете, Шепард так и не смогла вписаться в здешнюю культуру. Как я понимаю, у нее были проблемы в прошлом. Мы с трудом получили на нее допуск от службы безопасности. И… – Тони вновь ненадолго замолчал. – У нее были отношения с несколькими людьми тут.

– Сексуальные отношения? – Брови Форда взлетели вверх.

– Да. После приезда она как следует пустила нам пыль в глаза, а потом успокоилась. Я не вмешиваюсь в личную жизнь своих сотрудников, пока она не мешает работе, но Шепард своими… свиданиями угрожала целостности команды. Кроме того, она была чрезвычайно предана делу, работала по семь дней в неделю. Но она спала с несколькими мужчинами, что всегда становится источником напряжения, особенно в таком маленьком коллективе, как проект «Кракен». Думаю, это могло происходить и на работе.